Просто Мария 2

Лорену осенило. Как же, конечно же все дело в этом проклятом ларце! И как это она позабыла забрать его с собой? Теперь Лорена явственно вспомнила, что оставила ларец на тумбочке, рядом с постелью, в которой лежал уже мертвый отец. И ключ — старинный ключ ручной работы с замысловатой бородкой лежал рядом. Да, это, конечно же, серьезная улика, чтобы подозревать в убийстве! И как это ее так угораздило?

Зрачки Лорены сузились. Она размышляла: «Вряд ли полиция будет подозревать кого-то конкретного… Скорее всего, подозрение падет на прислугу. Но ведь в тот момент в особняке никого не было… Так, интересно, есть ли у прислуги алиби? Главное, что меня там никто не видел, кроме отца, разумеется, а он, слава Богу, уже мертв… — Лорена и мыслей не допускала, что благодаря Создателя за смерть человека, который заменил ей отца и которого она собственноручно отправила на тот свет, она допускает кощунство. — Наверняка, полиция если и подозревает, то не конкретно, а так, в общих чертах… Конкретных кандидатур для подозрений у полицейских нет и быть не может. Тем более, что я для всех давно мертва…»

Лорена улыбнулась своим мыслям.

— Да, так что ты говорил о ларце?

— Вроде бы какая-то женщина, некая Флоренсия, вернувшись домой, обнаружила этого достопочтенного сеньора мертвым, а рядом с его кроватью — пустой ларец, — произнес Антонио Гарсиа.

— Ну, и что говорит по этому поводу полиция? — Спросила Лорена.

Бурручага неопределенно передернул плечами.

— Я не знаю…

Лорена продолжала выпытывать у Антонио Гарсиа все, что тому было известно о том злодеянии — хотя, как справедливо она поняла, выпытывать было почти нечего.

— А что говорит Мария?

Бурручага понизил голос.

— Донна Мария говорит, что у этого пожилого сеньора не было врагов — во всяком случае таких, которые бы желали его смерти…

— И все?

Антонио Гарсиа кивнул.

— И все…

— Тебе еще что-нибудь известно?.. — Спросила Лорена и тут же поймала себя на мысли, что Антонио Гарсиа, при всей его недальновидности, может заинтересовать, почему это Лорене так любопытны подробности смерти какого-то незнакомого сеньора.

«Ничего страшного, — поспешила успокоить себя дель Вильяр, — ничего страшного… Этот мусорщик настолько глуп, что вряд ли сумеет заподозрить меня в том, что я имею отношение к той смерти…»

— Да, Мария говорила, что тот полицейский лейтенант, который приходил сегодня, звонил ей под вечер…

Лорена недовольно сдвинула брови.

— Вот как?

Бурручага согласно покачал головой.

— Да, донна Лорена…

— И чего же он хотел?

— Он сказал, что как только Мария освободится, она должна наведаться в полицейский участок… Правда, я толком так и не разобрался, для чего это… Мария говорила дону Виктору, что дня через три, когда будут отсняты первые несколько серий фильма, она обязательно позвонит тому полицейскому.

«Что ж, — подумала Лорена, — все-таки я не зря плачу деньги этому болвану… Очень даже полезная информация… Надо будет его как-нибудь еще больше заинтересовать. Теперь же я, истинная наследница ценностей семьи дель Вильяр, богата…»

Подойдя к письменному столу, Лорена выдвинула ящик и, взяв пачку крупных банкнот (это были те самые банкноты, которые она украла из ларца дона Густаво дель Вильяр), отсчитала несколько и, с сожалением посмотрев на них, протянула Бурручаге.

— Это твоя зарплата за прошлый месяц… Бурручага, спрятав деньги, принялся по обычаю благодарить:

— Спасибо, донна Лорена, вы так добры ко мне, донна Лорена…

— Да, и вот еще что…

Бурручага мгновенно замолк.

— Слушаю вас… — произнес он, почтительно изогнувшись перед своей госпожой.

— Надеюсь, у тебя достаточно ума не рассказывать в доме Лопесов не только о наших встречах, не только о моих просьбах, но и о том, для чего ты поставлен в доме Марии Лопес?.. — Спросила дель Вильяр.

Лицо Бурручаги мгновенно погрустнело — в последнее время он все больше и больше тяготился работой пусть хорошо оплачиваемого, но все-таки шпиона.

— Да, — прошептал он чуть слышно, — да, конечно, донна Лорена.

Дель Вильяр решила проявить характер.

— Не слышу, — голос ее неожиданно зазвучал резко и напряженно, — не слышу тебя, Бурручага, что ты там такое бормочешь?

Антонио Гарсиа тяжело вздохнул, тем не менее найдя в себе силы сказать более внятно:

— Хорошо, моя госпожа…

Лорена презрительно улыбнулась.

— Вот так-то лучше…

Отойдя к окну, она, словно забыв о присутствии Антонио Гарсиа, принялась размышлять.