Просто о сложном. Как мы живем, работаем, любим

Создание ассоциаций. Суть приема в том, чтобы привязать некий объект к тому, что массовое сознание воспримет как однозначно плохое или хорошее. Одна сторона говорит: фашисты. Другая: террористы. Подобные метафоры включают ассоциативное мышление и экономят наши интеллектуальные усилия. Нас загоняют в еще одну пропагандистскую ловушку. И вот вместо того, чтобы осмыслить суть проблемы, мы цепляемся за эти ассоциации, ложные аналогии и метафоры. Так уж устроен наш мозг: он при любой возможности старается не делать лишней работы.

На самом деле ассоциации и метафоры редко проясняют суть дела. Например, нам говорят: «Путин – как Петр Первый». Нам намекают, что мы знаем, какими на самом деле были времена Петра и итоги его деятельности. «А, ну понятно», – соглашаемся мы, хотя на самом деле нам ничего не понятно.

Когда информацию связывают с известными нам фактами, явлениями, людьми, которых мы воспринимаем позитивно, происходит положительный эмоциональный перенос. Как это бывает в рекламе? Вот явно преуспевающий человек едет на машине – если у нас будет такая же, мы тоже достигнем успеха. Возможен и отрицательный эмоциональный перенос. В этом случае создается ассоциативная связь с негативным событием, случаем или примером.

Часто сообщения подкрепляют видеорядом. Например, нам о чем-то рассказывают, а на экране – Гитлер, нацисты, свастика, все, что вызывает у нас страх и отвращение. Сама информация отношения к немецкому нацизму не имеет, но у нас в сознании одно уже сцепилось с другим.

Используется и условно-рефлекторная связь. Скажем, одно событие (человек, товар) преподносят как хорошее, другое – как плохое. Когда говорят о хорошем, фоном идет оптимистичная, приятная мелодия, которую мы все любим. Если показывают «плохое», звучит тревожная музыка и мелькают печальные лица. Всё: условно-рефлекторная цепь замкнулась.

Смена «знака».

Основная цель приема – назвать черное белым, а белое черным, «плюс» поменять на «минус» или наоборот. Можно «перекрасить» любые события, погромы назвать демонстрациями протеста, бандитов – борцами за свободу, наемников – добровольцами.

Особенно преуспели на этом поприще пропагандисты Третьего рейха: гестапо не арестовывало граждан, а «подвергало предварительному заключению», евреев не грабили, а брали их собственность «под надежную охрану», вторжение в Польшу в 1939 году было «полицейской акцией». Советские танки в Чехословакии и Венгрии «восстанавливали конституционный порядок». Карел Чапек иронизировал по этому поводу: «Враг коварно напал на наши самолеты, мирно бомбившие его города».

Прямая фальсификация. Чтобы создать нужные настроения в обществе, желаемое выдают за действительное. Например, в новостях сообщается, что «в оппозиционном лагере разброд и шатание», «спрос на престижные офисы в центре превышает предложение». А поскольку большинство мыслит стереотипами – «раз об этом все говорят, значит, так оно и есть». На самом деле «факты» взяты с потолка.

На выборах мы зачастую руководствуемся социологическими рейтингами: мы хотим голосовать за сильных, а не за слабых. Если у среднестатистического обывателя, который стремится быть «как все», создать ощущение, что он в меньшинстве, он отдаст голос за того, с кем большинство.

Поэтому, объявив накануне выборов сфальсифицированные данные о высоком рейтинге кандидата, можно реально увеличить количество поданных за него голосов. В СМИ эти псевдорейтинги подаются под «научным соусом», чтобы «умными» словами загипнотизировать обывателя: «опрос проводился во всех регионах… объем статистической выборки – 3562 человека… величина статистической ошибки не превышает 1,6 %». И мы уже по-детски думаем: раз такие точные цифры, значит, правда.

Цифры, графики вообще заставляют нас поверить в то, что нам внушают: морщины исчезают на 90 %, цвет лица улучшается на 30 %, количество людей, поддерживающих такого-то политика, увеличилось в два раза.

Усиление

Типичные признаки поведения человека в толпе – преобладание ситуативных чувств, утрата ответственности и способности мыслить самостоятельно, повышенная внушаемость, легкая управляемость и т. д. Все это можно усилить разными способами: освещением, музыкой, плакатами. На шоу-программах, массовых политических мероприятиях, предвыборных концертах, где эстрадные звезды кричат что-нибудь вроде «Голосуй или проиграешь!», мы заражаемся определенным настроением – и в нас уже можно внедрять нужную информацию.

Повторение

Если повторять одну и ту же мысль простыми фразами, мы к ней привыкаем и начинаем считать своей. Нам всегда кажется убедительным то, что мы запомнили, даже если запоминание произошло в ходе механического повторения рекламного ролика или назойливой песни. Перед апрельским референдумом 1993 года по радио и телевизору только и слышно было: «Да, да, нет, да». Пришли голосовать. Как отвечать? Да, да, нет, да. Всё, нет вопросов. И сегодня многие вспомнят эту «речевку», но за что или против чего были эти «Да, да, нет, да», мало кто скажет.