Просто Ужас!!! и Ничего страшного (СИ)

  - Да. Запрещать их бесполезно. Но слишком много воли религиям давать нельзя. Сколько людей погубили из-за того, что не так кланяется, не так читает, не так крестится. Даже в христианской религии добра и всепрощения. Разве Иисус учил разжигать костры для непонятных людей? Теперь мусульмане, дальше буддисты возьмутся весь мир в сою веру обращать.

  - Христос был на самом деле? Ты знаешь?

  - И Ра, и Зевс, и Будда, и Иисус, и Мухаммед... только не так как описывают те, кто их и в глаза не видел. Вера должна быть в сердцах, а не в кирпичах и золоте. И каждый должен выбирать свою веру сам, а не в толпе одинаковых. Наверное, это для тебя сложно?

  - Вовсе нет. Всё понятно. Ещё я прочла почти всю бабушкину книгу.

  - Ну, вот и хорошо. Бабушка будет рада. А если ещё унаследуешь и все её таланты... Тебе не будет равной!

  - Я показывала книгу Паше. Ведь можно? Он же брат.

  - Конечно, можно. Бабушкина книга - наша семейная реликвия.

  - Он там ничего не понял. Но Паша помнит те строчки из книги, которые ты читала, когда мы были ещё в тебе. Которые Николс нарисовал.

  - Да? Значит, это он был прилежным слушателем, а брыкалась ты. Кстати, рисунки изумительные. Твой Николс талантлив.

  - Я пока не знаю 'мой' он или нет, - Лера чуть покраснела, обсуждение личного всегда смущает, даже в разговоре с мамой.

  - Ладно. Право собственности рассмотрим в другой раз. Пожалуй, всем пора отдыхать. Ты уже засыпаешь.

  - Хорошо. Но по книге я ещё много чего хотела спросить.

  - Ещё успеешь. Спокойной ночи.

  Ночь действительно была спокойной... ясной, звёздной...

  Фёдорман смотрел на парящий в воздухе перстень. Тот, остановившись на уровне его глаз, чуть поворачивался то влево, то вправо, сверкая гранями.

  - Я слушаю, Маринэ.

  - Эти двое беспризорников оказались братом и сестрой. От них исходит опасность, Магистр.

  - Я знаю. Хуже то, что их родители снова вместе. Сейчас мы слабее них. Никаких самопроизвольных движений.

  - Да, Магистр.

  Ночь... обманчивый покой мог ввести в заблуждение только непосвящённых

  Ночь. На чёрном бархате полусферы, накрывшей мир, бесконечной россыпью мерцали звёзды. Николс стоял на балконе, заворожено глядя вверх, и ему очень хотелось прикрепить к небу табличку:

  'Не хватайте звёзды с небес! Пусть висят!'

  - - -

  К недоумению и возмущению Николса оказалось, что и к выпускному тоже нужно готовиться.

  - Совсем уже! Я школу закончил? Закончил! Какие репетиции? Я теперь свободный человек!

  - Закончил... Окончил... Формально, пока нам не вручат аттестаты мы ещё в их власти. Смирись, 'свободный человек'! Нас ждут. Пусть не великие дела, но ждут. А вдруг тебе понравится?

  Пашка конвоировал друга в сторону школы по просьбе Леры и Серафимы. Им из-за занятости творческими мучениями при создании сценария было не до уговоров 'непримиримого анархиста'.

  - Что мне понравится? Читать стишок с табуретки?

  - Надеюсь, на это у них фантазии не хватит. А было бы забавно. Николс в шортах, взобравшись на табурет, читает... ну, скажем... Чего бы ты сам хотел прочесть с выражением?

  - Ничего. Там футбол сегодня вечером по телевизору.

  - Ты в основном составе?

  Так в ходе содержательной беседы друзья добрались до актового зала и переступили его порог. Обратного хода уже не было.

  Идей у Серафимы и девчонок (и без Николса на табуретке) наличествовало с избытком. Сценарий был переполнен номерами, речами, демонстрациями фото и видео хроники... работы хватало всем. Не хватало только здравомыслящего человека, который свёл бы всё это буйство фантазии к разумному минимуму.

  Только объявленные заранее конкретная дата и время выпускного смогли остановить репетиции.

  Наконец-то всё причастные и заинтересованные собрались на финальный 'аккорд' школьной эпопеи.

  - И вот он наступил, этот час... - начала речь директриса.

  - Насилу дождались, - буркнул себе под нос Николс.

  Конечно, Серафима не могла ничего услышать, но для профилактики строго посмотрела на потенциального возмутителя спокойствия. Не хватало ещё устраивать цирк, стоя в строю на сцене перед переполненным залом. Непривычных к комментариям Николса граждан это могло вывести из состояния торжественности.

  Девчонки во 'взрослых' платьях с открытыми спинами и глубокими декольте, мальчишки в непривычных для себя костюмах и рубашках с галстуками (кто и зачем их только придумал).

  Нет, уже не девчонки и мальчишки уже юноши и девушки, перед предстоящей переоценкой окружающего мира. Переоценкой неизбежной и серьёзной. В будущем...Пусть в недалёком, но будущем. Сейчас важнее было не споткнуться на ступенях, не наступить на подол, скользящий по полу, у партнёрши по очередному вальсу и сообразить, в какой карман поместится полученный аттестат.

  Выпускники стояли на сцене. Бабушки в первых рядах утирали слёзы умиления. Папы с видеокамерами терпеливо вдоль стен ждали выхода на авансцену своего чада. Мамы в зале раскланивались с учителями и перешёптывались между собой. Цветные воздушные шарики были везде.