Простодушны и доверчивы (СИ)

— Бумажки? — ехидно подкусила его Ветка. — Или дубовые листья? А, может, клочки савана египетской мумии? Чем тут ещё может стать обычная бумага? Как ты поймёшь, что интересно, а что просто макулатура? — забрасывала она бедолагу вопросами без ответов. — И как залезешь в сейф, где самое интересное? А, как потом сложишь всё на место, как лежало? Чтобы Марго не догадалась, что у неё был обыск.

— Не, египских саванов тут нет, — уверенно возразил Нешто.

И, вот как с ним разговаривать?

Покинув горку и шагнув в каменный тоннель, они выпучились на зев пещеры, занавешенный буйно разросшимися чёрными корнями неведомого растения. Сунув между ними руку, Ветка довольно хмыкнула:

— Никаких дверей. То есть эта поросль и есть дверь. Ты хоть помнишь, какая по счёту дверь Марго?

— Не помню, — отмахнулась Лёка и приказала: — Прыгаем.

Уж этот пункт назначения ей был известен: все штаны там просидела. Переместившись в искомый кабинет вслед за сестрой, Ветка внимательно посмотрела на неё и покачала головой:

— А, сразу мы сюда прыгнуть не могли? Минуя игру в ирокезов, тайком штурмующих форт бледнолицых.

— Не могли, — спокойно парировала Лёка. — Нам нужно изучить максимум точек в офисе. Чтобы перемещаться, куда угодно. А я сюда поднималась на лифте.

— Разумно, — признала критиканша и перешла к делу: — В кабинете камер нет?

— Я не заметила, — машинально оглядев неровные вырубленные в скале стены, доложила первопроходчица. — Кто ставит камеры в кабинетах? Никогда такого не слышала.

Тут из-под каменной глыбы — письменного стола — раздался сильно приглушённый визг.

— Утихни, злыдня! — торжествующе вякнул Нешто и пояснил: — На кой Сатке ваши камеры, когда у неё свои сторожа водятся.

Ветка перепрыгнула через глыбу — только полы ферязи вразлёт — и нырнула вниз:

— Тебе помочь?

— Руки ей вяжи. Да, чего ты ищешь, растыка?! Кнутом своим и вяжи.

— Не надо! — жалобно прошамкала жертва произвола. — Я и без того…

— Ты без всего останешься, — грозно предрёк Нешто, — если трепыхнёшься. У второго приставника самострел с блисковицами. Миром из тебя труху сотворит.

Наконец, группа захвата вытащила из-под стола неимоверно тощее существо с острым, как шило носом. С похожей на полено головой. С шероховатой заскорузлой кожей лица, на котором безумно вращались круглые глаза без ресниц и кривился безгубый рот. Зачёсанные наверх клочковатые патлы были аккуратно закреплены куском расщеплённой коры. На этом признаки нечистой силы заканчивались — начинался подлинный сюр.

Вместо древних лохмотьев или фиговых листков существо носило детское розовое платье с пышной юбкой и километрами топорщившихся кружавок. На ногах модницы — больше похожих на корявые ветки — красовались розовые туфли-лодочки без каблуков и подошвы. Полноценные туфли на её коряги не натянуть — сообразительная нечисть примотала к ним разъехавшийся кожаный верх пучками травы.

— Прынцесса, — подтолкнув это чучело к сестре, выдала рекомендацию Ветка. — Пальцы ей в рот не клади: кусается.

— Прынцесса! — язвительно передразнил её Нешто, отвесил гламурной барышне пинка. — Шишимора паскудница. Чтоб тебя!

— Ты её знаешь? — поинтересовалась Лёка, прежде чем покинуть межмирье и вернуться в реал.

— Откуда? — удивился благородный дух. — Их тут тьма-тьмущая. Каждую знать…

— Тогда, с чего ты решил, что она шишимора?

— Так, волосня вон шишом зачёсана, — ткнул он пальцем в причёску дамы. — Самое, что ни на есть, их обыкновение.

— Как тебя зовут, прелестница? — сочувственно просюсюкала Ветка.

Подобрала полы ферязи и присела на корточки рядом с полуметровой пленницей, обмотанной огненными путами.

— Бельмондо, — застенчиво пролепетала явно польщённая шишимора.

— Как? — поражённо выпучилась на оригиналку Ветка и чуть не прыснула.

Лёка тоже с трудом сдержала смех: не хотела обижать бестолковое создание.

— Тоже у людей нахваталась, — неодобрительно проворчал Нешто. — Крутится тут вечно, повадки их перенимает. Вырядилась чучелом.

— А по-моему, — на полном серьёзе возразила Ветка, — очень миленько.

— Правда? — с такой надеждой задышала на неё глазищами шишимора, что сестра вдруг сняла с неё оковы.

Но пленница этого не заметила. Стояла, покачиваясь на скрипучих ножонках и томно закатив глазки. Улыбалась и тоненько сладострастно пищала. Лёка вновь примерилась выпрыгнуть в реал, как вдруг шишимора вернулась к действительности. Глянула на одного приставника, на другого и вполне здравым тоном сообщила:

— Ничего вам тут не сыскать. Ма-Са-Та здесь ничего потаённого не прячет.

Сёстры-взломщицы переглянулись, и Лёка присела на корточки перед малявкой:

— Тогда зачем ты охраняешь её кабинет?

— Не охраняю вовсе, — замотала головой шишимора.

— Бельмондоша, ты нас не обманываешь? — укоризненно нахмурилась Ветка.

— Зачем, когда вы добрые? — не поняла её шишимора.

Лёка вздохнула: как же бывает непросто с этими отрыжками седой старины. Логика современного человека и его опыт постоянно натыкаются на извивы их мировоззрения, трактуя сделанные заявления на свой лад. На их же волну настроиться ужасно трудно. Для этого нужно было родиться тысячу лет назад.