ПРОТИВ ЛОМА НЕТ ВАМПИРА

Вампир пожал плечами. До зубной боли изящное, грациозное даже движение. Мышцы волнами перекатывались под белоснежным свитером. Белый цвет ему идет намного больше, чем Дюшке – черный. Почему я об этом подумала? Прекрасное лицо было спокойно и безмятежно. Губы раздвинулись в легкой улыбке. От его движений, даже от его присутствия, комната наполнялась сексуальной энергией - и Мечислав прекрасно осознавал свою привлекательность. И отнюдь не стеснялся ей пользоваться в своих (исключительно «благородных») целях.

- Для него - нет. Когда живешь несколько столетий, чувства не то, чтобы притупляются, но становятся другими. Наши чувства гораздо острее и сильнее человеческих, но пробуждаются медленнее. Вы же слишком недолго были вместе, чтобы чувства Даниэля стали реальными. - Вампир поднял руку, предупреждая мое возражение. - Не спорь, кудряшка. Я готов признать, что твои чувства к Даниэлю более чем настоящие. Но я так же знаю и своего друга. Пока что ты для него подруга, любовница и муза, - но не любовь всей жизни. И поведение Даниэля вполне объяснимо. Вампиры предпочитают получать удовольствие, не обременяя себя моральными проблемами. Что Даниэль и доказывает своим поведением. Он не будет ревновать.

Теперь уже я ничего не понимала. Не будет ревновать? А вчера, то есть сегодня утром? Ревность – или обида, что кто-то другой играет с ЕГО игрушкой? Ничего не понимаю!

- Хорошо. Даниэль не ревнует. А вы? Там, в машине, по дороге сюда?

Вампир смерил меня насмешливым взглядом.

- Моя ревность была бы приятна тебе, а, кудряшка?

- Не стану спорить, - какой смысл лгать, если тебе все равно не поверят. Но и правду можно сказать по-разному, так? - Люблю я Даниэля, но ваша ревность была бы мне очень приятна.

- Мне придется вас обеих разочаровать, - вампир улыбался, не показывая клыков. Своего рода искусство. - С моей стороны была также не ревность, а уязвленное самолюбие.

- Теперь уже я ничего не понимаю, - вмешалась Надя. Я благополучно опустила разговор в машине, а речь сейчас шла именно о тех словах. - Ревность? Но вряд ли ревность бывает без любви. А уязвленное самолюбие - без определенной симпатии?

- Мне кажется, Мечислав не привык, чтобы женщина, отдавшая уже часть себя, отказала ему и отправилась в постель к другому, - прозвучал спокойный голос Даниэля.

Передо мной на стол лег четвертый рисунок. Дельфин и русалка. Красиво. Море, волны, ночь, луна и даже лунная дорожка на волнах. И два гибких силуэта – русалка, выпрыгнувшая из воды и пойманная в миг прыжка – и глядящий на нее с тоской дельфин в углу рисунка.

- Очень красиво. Ты гений, Даниэль. Впрочем, гении в быту хуже чумы, - высказалась Надя. - Намучается Юлька с тобой. Это не ешь, то не пьешь…

- Надя, - прошипела я. Вот так всегда, только поверишь, что у человека есть мозги – и он тут же спешит тебя огорчить. Ну, кто ее за язык тянул!? Теперь Даниэль расстроится!

- Юля, два слова о ревности, - Даниэль, кажется, не был огорчен. Вместо этого он выглядел, как натуралист-любитель – любопытно и слегка плотоядно. – Знаешь, я поражен твоей стойкостью в отношении Мечислава.

- То, что мне его не захотелось – это стойкость?

- Да. Особенно после первой печати. Я ожидал, что у вас будет секс, но этого не было. И самообладание сохранила именно ты. Более того, ты уже на трезвую и ясно соображающую голову выбрала меня. И я очень хотел бы получить объяснение твоему поступку. Если ты сама понимаешь, что именно сделала.

- Да что я такого сделала!? - просто взвыла я. - Ну да! Выбрала одного вместо другого!? Так, что ли!? Но сердцу не прикажешь!

- Первая Печать объединяет скорее тела, чем души, - пояснил Даниэль. - И если фамилиар и вампир - разного пола, а часто даже и если одного - все заканчивается в постели.

Я вспомнила, насколько близка была от постели - и покраснела. Если бы я прошлой ночью не смогла удержаться, что было бы тогда!? Хотя и так понятно - что. Несколько восхитительных ночей. Но всю жизнь они не заменят. А Даниэля я бы потеряла навсегда.

- У меня никогда ничего не было, как у людей.

- Это не оправдание, кудряшка.

- Другого не будет! И вообще, с какого это перепугу я тут оправдываюсь!?

- А вот это верно, - вставила Надя. - Господа вампиры, оставьте мою подругу в покое! Она, в отличие от вас, живет на свете девятнадцать лет и часто сама не может себя понять. Зато на ваш вопрос могу ответить я. Старая и мудрая сова.

Все внимание тут же обратилось на Надежду.

- Интересно будет послушать, - процедила я, испепеляя ее взглядом.

Надя даже ухом не повела в мою сторону.

- Ну, так послушай. Из твоего рассказа я поняла, что твои... спутники уже видели твою Екатерину?

- Видели. И что?

- И должны были ее хорошо запомнить. Не правда ли, она красавица, господа?

Вопрос был задан вроде бы и в пространство, но смотрела Надя на Даниэля. И вампир кивнул, рассыпая по плечам темно-каштановые пряди.

- Да, могу сказать как художник, что она очень хороша.

Надя довольно улыбнулась и стала похожа на большую кошку.