Противница одиночества

— Я достаточно долго пробыл в одиночестве, чтобы успеть подумать обо всем и разобраться в себе. Когда мы разговаривали на Капри, я боялся, до боли боялся, что не смогу уделять тебе достаточно внимания, дать то, чего ты заслуживаешь. Не смогу сохранять позитивный подход, который так важен для тебя, что ты начнешь обижаться на меня за мрачность и эгоизм. Я не хотел, чтобы ты считала меня таким, хотел показать тебе себя настоящего, а не ту развалину, которой я был, когда мы впервые встретились. Я ушел от тебя с огромным трудом, но мне нужно было обрести уверенность в том, что справлюсь.

— Теперь ты уверен?

— Oui. Охваченный паникой при мысли, что потерял тебя навсегда, я сообразил, что данная перспектива сделает меня куда более несчастным, чем все страхи и сомнения. Поэтому теперь я знаю, что справлюсь.

Индиго сглотнула, ощутив знакомое жжение в горле, только на сей раз причиной подступивших слез стало всепоглощающее счастье.

Он наклонился вперед, погладил большими пальцами тыльную сторону ее ладоней.

— Я думал о тебе каждый день с тех пор, как мы расстались, Индиго. Каждый день, каждую минуту. То, что возникло между нами, казалось таким правильным, как бы я ни пытался убедить себя, что это не так. С Селиной я никогда не испытывал ничего подобного, впрочем, как и ни с кем другим. С момента нашей встречи я знал, что так должно быть.

— Я тоже, — прошептала Индиго.

Жюльен улыбнулся, в светло-карих глазах вспыхнуло облегчение.

— Я хочу остаться с тобой, чтобы мы могли дать настоящий шанс нашим отношениям. Если ты тоже этого хочешь. Что скажешь? Судьба еще оставила мне шанс?

Индиго была счастлива, услышав это, но по-прежнему не могла побороть глубоко укоренившиеся страхи, снова ожившие в душе.

— В чем дело? — спросил Жюльен, явно почувствовав ее колебания.

— Я боюсь, что, если буду слишком часто спорить с тобой, тебе однажды это надоест.

— Ты про свой дух противоречия и готовность бороться до конца? Мне нравится то, как ты защищаешь себя и все, что тебе дорого.

Индиго почувствовала, как уголки губ невольно растягиваются в улыбке.

— А если я снова стану эгоцентричной? Мне нужно будет сосредоточиться на кафе, чтобы его не закрыли, и, возможно, я не всегда буду рядом, когда понадоблюсь тебе.

— Хочешь сказать, собираешься для разнообразия поставить свои проблемы превыше чужих? Вместо того чтобы вечно заботиться о чувствах окружающих, как ты обычно делаешь? Думаю, это я переживу, — он озорно усмехнулся. — Я хочу стать твоей опорой, Индиго, поддерживать тебя. Не деньгами, — торопливо добавил он, увидев выражение ее лица. — Просто находиться рядом, когда я тебе нужен. Да я готов жить в картонной коробке, только рядом с тобой! Деньги, ценности, имущество не имеют больше никакого значения, это лишь пустой звук. У меня слишком много и того и другого, и если моя обеспеченность тебе не по душе, можешь помочь вложить их так, чтобы по-настоящему помочь другим людям.

Индиго уставилась на него:

— И ты правда готов это сделать?

— Да. Ради женщины, которую люблю.

— Любишь, — она с трудом произнесла это слово, горло сжалось, на глазах выступили слезы радости.

— Oui, — кивнул Жюльен. — Я тебя люблю.

— Ох, слава богу! — воскликнула Индиго. — Я тоже тебя люблю.

В светло-карих глазах замерцало счастье, когда он поднял руку и провел по ярко-алым волосам, притягивая Индиго к себе, чтобы прильнуть к ее губам. Жюльен поцеловал ее с такой страстью, что она забыла, как дышать.

Когда он наконец отстранился, девушка едва не застонала от разочарования, пока он не обхватил ее лицо руками и не посмотрел в глаза пристально и серьезно:

— Да, я люблю тебя, Индиго. Люблю за твою силу и целеустремленность. За щедрость. Даже когда тебе, казалось бы, уже нечего дать другим. За доброту к одному странному французу, которому было нужно, чтобы кто-то заинтересовался им и дал понять, что он тоже может что-то предложить людям. Вот за что я люблю тебя. Ты напоминаешь мне о моих собственных хороших качествах, о которых я уже забыл. Ты тот человек, с которым я смогу прожить долго и счастливо. Теперь я в это верю.

— И я тоже.

Вот и хорошо.

Он снова ее поцеловал, на сей раз глубже, дольше и неспешнее.

— Я хочу, чтобы у нас было все, Индиго, — прошептал Жюльен, целуя ее нос и глаза. — Дом, семья. — целуя нос и щеки, — будущее. — Он отстранился и улыбнулся, пристально глядя на нее. — Но больше всего мне нужна ты сама. Она испытала прилив чистого, безоблачного счастья, услышав эти слова и преисполнившись уверенности, что именно так все должно быть.

Это ее судьба, и она сможет дать ему все, чего он захочет.

И даже больше.

Гораздо больше.

Эпилог

Задумались о следующем приключении? Подыскивайте путешествие, способное дать вам все сразу: волнение, хорошую компанию и возможность узнать много нового.

Два года спустя