Противоборство Тьме

– Вообще не вижу проблемы, – пробормотал Химик, – Кого-то любят за богатство, кого-то за известность, кого-то за большие сиськи. Ну а тебя будут любить за твой дар, и что с того?

– Ну, ты просто утрируешь! Любят ведь не за одну черту какую-то, а человека целиком! А то, что ты описал, это просто брак по расчету.

– Не совсем так, Глеб, – вступил в разговор Ханс, – Представь, что ты любишь кого-то. Как ты говоришь, всего, целиком. Но личность, в любом случае, это сумма отдельных внешних особенностей и черт характера. Именно эту сумму ты и любишь, так ведь?

– Ну… наверное, – мне ничего не оставалось, как соглашаться.

– А теперь убери из этой суммы какую-нибудь одну составляющую, – продолжил Босс, – Разлюбишь ли ты человека после этого?

– Нет! Иначе какая же это любовь?

– А если убрать две черты? Три? Десять? После скольких изменений ты не сможешь любить, потому что это будет уже совсем другой индивид?

Я задумался, не зная, что ответить.

– Вот и получается, что любим мы не какого-то мифического абстрактного человека, а вполне конкретный набор качеств и реакций, – подытожил Ханс, – Так что, Глеб, не комплексуй! Просто у тебя одна из черт выражена более сильно, чем у обычных людей. Ничего страшного! Найдешь и ты свое счастье в жизни. А мы поможем, чем сможем.

Пока шел этот разговор, все его участники закончили обед и теперь сидели, откинувшись на удобные спинки стульев. Официанты умело и быстро убрали со стола.

– Ладно, все это хорошо, но, как говориться, после вкусного обеда, по закону Архимеда, полагается поспать! – Григорий поднялся и, махнув всем рукой, отправился к себе в комнату.

Оставшись втроем, мы переместились к окну поезда, усевшись за более скромный стол. За окном проносились обычные северные пейзажи – смешанные леса, болота. Серость на небе так никуда и не делась, хотя сквозь облака изредка пробивалось солнце. Иногда вдалеке мелькала гладь Балтийского моря.

Я налил себе чай, Стрелок предпочел кофе. А Ханс, взяв красивый резной бокал, щедро плеснул виски, добавив туда немного льда.

– Если бы я начал пить в обед, то к вечеру меня можно было бы везти в реанимацию, – с улыбкой заметил я.

– Ну так, у меня за спиной долгие годы тренировок, – отшутился Босс, – А начать пить и курить никогда не поздно!

Он вопросительно глянул на меня, я отрицательно мотнул головой, кивнув на чашку чая. Ханс разочарованно вздохнул и уселся рядом.

– К тому же, у нас есть Химик! – продолжил он свою мысль, – А Химик может такое зелье нахимичить, что и мертвеца на ноги поставит!

– Что, правда? – улыбнулся я.

– А то! Читал, наверное, в газетах, лет пять назад, про разгром замка некоего графа Леманна? Или ты еще тогда слишком молод был?

– Что-то слышал, – соврал я, чтобы не выглядеть совсем уж неучем.

– Слышал, как же, – ухмыльнулся Ханс, – Так вот, занимался этот граф ничем иным, как алхимией. И нет бы, как все нормальные алхимики, пытался бы превратить железо в золото или философский камень найти. Нет! Наш граф все больше с мертвецами работал. От его зелий трупы начинали руками шевелить, ногами, глаза открывать. Жуткое зрелище, если честно.

Я внимательно слушал, Стрелок тоже не перебивал, хотя, наверное, уже слышал эту историю раньше не единожды. Босс глотнул виски и продолжил.

– Когда один из мертвецов говорить попытался, тут мы и накрыли этого графа. Это уже ни в какие ворота, сам понимаешь. Не представляешь, какая жуть там в замке творилась! До сих пор, как вспомню, волосы дыбом встают!

Он опять приложился к стакану.

– Тот граф, это и есть Григорий? – тихо спросил я.

– Ага, – кивнул Босс, – Перевоспитали, так сказать. Теперь трудится на благо общества.

Некоторое время мы ехали молча, я бездумно смотрел в окно. Оказывается, еще и с настоящим графом отобедал.

– Схожу-ка я в уборную, а вы пока можете меня обсудить! – весело сказал Стрелок, вставая, – А то что-то у нас разговор завял!

Он прошел мимо столов и скрылся за дверью, ведущей в коридор. Я улыбнулся и кивнул ему вслед, а потом вопросительно посмотрел на Босса.

– Ну, это Стрелок! – пожал плечами Ханс, – Почему Стрелок? Да потому что он никогда не промахивается! Есть ли у него темные истории в прошлом? Есть! И не одна. Но рассказывать не буду, захочет – сам поведает.

Мощным глотком опустошив бокал, Краузе направился к бару. Плеснул еще виски, потом, с сомнением глянув на стакан, взял бутылку с собой, установив ее на стол.

– Ну а вы, Босс? У вас какая суперспособность? – как бы пошутил я, хотя на самом деле мне было вполне серьезно интересно.

– Я, как бы тебе сказать… Я читаю души людей, как открытую книгу. Поэтому я и стал дознавателем. Поэтому мне и сложно общаться с людьми. Ведь я насквозь вижу всю их гниль, грязь, ложь и прочую мерзость, – он отсалютовал мне стаканом виски.

– Неужели все так плохо? – я немного покраснел.

– По-всякому, – пожал плечами Ханс, – Чаще всего люди – это просто люди, со всем хорошим и плохим, что людям присуще. Встречаются, конечно, весьма мерзкие образчики, кого и человеком-то можно назвать с натяжкой.