Противостояние

Задачу османским солдатам определили быстро. Союзные начальники правильно определили, что слабым местом циркумвалационной линии является участок перед Кадыкоем и в районе Трактирного моста на Черной речке. Перед Кадыкоем быстро обустроили позиции, для защиты которых выделили турецкие войска. Артиллерию составили орудия турецкого осадного парка, привезенные французами из Константинополя и переданные туркам англичанами 4 пушки и две гаубицы: всего 24 единицы.^{679}

На всякий случай для усиления прикрытия Балаклавы союзники выделили по бригаде от каждого контингента.^{680}

МОРСКАЯ БРИГАДА — ПЕРВЫЙ ПРИЗНАК ЗАТЯНУВШЕЙСЯ ВОЙНЫ

Одно из распространенных заблуждений исследователей связано с местом флота в Крымской кампании. Часто считают, что вся его роль свелась к неудаче бомбардировки Севастополя 5(17) октября и сомнительной успешности действий в Азовском море. На деле все гораздо масштабнее: уже в первые дни английское командование приняло решение о формировании Морской бригады. Многие британские историки считают, что именно Морская бригада своими действиями спасла честь Королевского флота во время Восточной войны.^{681}

Название «бригада» не подразумевало о наличии принятой, как в армии, жесткой штатной структуры, а лишь свидетельствовало о ее «сухопутных» задачах. Задачи эти тоже не были похожи на «сухопутные». Солдатам и матросам не нужно было со штыком наперевес и истерическим криком в глотке бегать в гибельные атаки на русские траншеи. Но от этого их роль не становилась меньшей, скорее наоборот. Бригада предназначалась для ведения осадных действий в полном объеме: от инженерных работ и строительства батарей, до доставки на них боеприпасов и дежурства в траншеях.

С одной стороны этим компенсировалась недостаточная численность хорошо подготовленных инженерных подразделений, с другой — значительно усиливалась артиллерийская группировка.

Это было временное формирование, которое английский флот образовывал, как правило, в тех случаях, когда действия на берегу предполагались затяжными, и требовалось не только тесное взаимодействие флота с сухопутными войсками, но и помощь армии личным составом. Благодаря этому пехота и полевая артиллерия, по мере возможности, не отрывались на второстепенные задачи.

Особенно необходимой была Морская бригада для защиты главной базы на неприятельском берегу — в нашем случае Балаклавы.^{682}

Каждый линейный корабль должен был выделить не менее 200 человек (в реальности получалось не более 140–150). Корабли меньших классов выделяли личный состав пропорционально наличному экипажу.^{683} В первую очередь на берег отправлялись почти все морские пехотинцы (за исключением минимального числа для несения службы на кораблях). Лучшие (именно лучшие) артиллеристы[15] (это скоро «икнется» при атаке Севастополя с моря и суши) и, по необходимости, представители других специальностей с кораблей Королевского военно-морского флота. Предполагалось, что благодаря наличию «своих» офицеров, каждый «корабельный» отряд будет действовать как единое подразделение, но уже вскоре потери и болезни нарушили эти планы, людей стали перемешивать.

Корабли обеспечивали часть орудий для вооружения батарей, которые возводились Морской бригадой. Как правило, это были лучшие специалисты (командиры британских кораблей не страдали болезнью избавления от недисциплинированных матросов, путем отправки их на сухопутный фронт, хотя бы потому, что некоторые корабельные офицеры сами сходили с ними на берег). Лишних туда не брали, каждый занимался той работой, по причине знания которой его и направляли в Морскую бригаду. Недаром на Королевском флоте их прозвище было “handymen”, что можно перевести и как «умельцы», и как «мастера на все руки».^{684}

Заслужили они его за искусство при строительстве батарей. Сами англичане считают, что моряки на берегу принесли больше пользы, чем флот в море.^{685}

По приказу адмирала Дандаса (приказ отдавал именно он, так как бригаду формировал Королевский флот) командование Морской бригадой поручалось капитану Стивену Лушингтону («Альбион»). Его ближайшим помощником стал капитан Вильям Пиль («Даймонд»), чьим адъютантом был мичман Эвелин Вуд, будущий фельдмаршал, один из самых молодых офицеров Королевского флота во время Крымской войны. Да и остальные офицеры были, по сути и возрасту, дети: Чарльз Огаст Хейворд (16 лет), Артур Эдвард Дюпуи (16 лет), Френсис Оммени (16 лет), Вильям Кеннеди (16 лет), Эдвард Дениел (15 лет, хотя еще в 1852 г. участвовал в войне в Бирме, закончил кампанию в Крыму с Крестом Виктории, потом успешно дезертировал и официально был высшей военной награды лишен), Джордж Вильям Мур (16 лет).^{686}

^{Полковник Юлиус Огаст Роберт Райнс, в 1854 г. — капитан 95-го полка.} 

Корабли же обеспечивали Морскую бригаду продуктами, палатками, материалами, боеприпасами и вооружением.^{687}