Противостояние

Пленных подтолкнули вперед. Дальше шла сначала чуть скошенная вниз, а затем

ровная местность. Немного и стали видны три низкие избы, накаты над землянками,

телеги, вьющийся еле заметный дымок прямо, люди.

Чем ближе, тем больше было сомнений у Лены и Александра, что они попали к

националистам. Здесь было слишком много людей в форме, солдат и офицеров, но

никак не сброда.

Их окружили. Лейтенант — кавалерист, с чубом из-под фуражки упер в бока руки,

окинув взглядом прибывших и, головой качнул:

— Это что за чуды — юды?

— Трофеи, товарищ лейтенант.

— Да? Кто такие будете? — спросил у Дроздова.

— Люди. А вот вы кто?

— Мы советские партизаны. Диверсионный отряд имени Ленина, — сообщил гордо.

Лена непонимающе нахмурилась: странно, о националистическом партизанском отряде

слышала, а о красноармейском — нет.

— Так вы свои?

— А это вопрос, девонька, — хохотнул и приказал Тагиру. — Развяжи их, чего

мучаешь.

— Да?! — возмутился Алексей. — Ты глянь, Прохор Захарыч, чего эти ватлаки со

мной утворили! — ткнул пальцем в сторону своего лица. — Покалечили, можно

сказать.

Мужики загалдели, загоготали:

— Да ты паря сам, поди, подставился…

— Правильно тебе рожу начистили…

— Ой, Леха!…

Саня с Леной переглянулись и невольно заулыбались: никак, правда, свои?!

Тагир развязал им руки и лейтенант потрогал затылок: хорошая вмятина.

— Надо было сразу говорить кто вы!

— Попутались, что ли?

— Ну!

— Мы про другой отряд слышали, — сказала Лена.

— Это какой?

— Национальной обороны.

— Аа! Есть такие, не до них пока. Но позже и с ними разберемся. Сами-то откуда?

— Лейтенант Дроздов, Забайкальский военный округ, — вытянулся, представился по

форме, увидев выступившего вперед мужчину лет сорока в форме майора. Все затихли,

подтянулись.

— Комсомолка Санина, Москва, — выдала Лена уже в тишине. И удостоилась

удивленного взгляда Саши — какая Санина? "Санина!" — ответила взглядом твердым.

Мужчина отвернулся — контуженная, что с нее взять?

Больше на нее внимания вовсе не обратили. Майор мазнул взглядом по лицу девушки

и тяжело смотрел на лейтенанта.

— Что делаете в Полесье, лейтенант?

— Что могу, то и делаю, товарищ майор. На счету двенадцать немецких солдат и

два полицая. Трофеи у ваших людей.

Гаврилыч, тот вихрастый мужчина, за спиной лейтенанта показал командиру

отобранные винтовки и автомат.

Тот понял, что в этом новенький не солгал. Но что это значило?

— В Полесье как оказался, забайкалец?

Из толпы вышел крепкий седовласый мужчина в усах, с наброшенной на плечи шинелью.

Судя по петлицам — политрук.

Лейтенант притих. Мужчина закурил, оглядывая пару и, тихо спросил:

— Почему не по месту службы, лейтенант?

Саня молчал. Пересказывать вновь и вновь не хотелось, да и показалось —

бесполезно.

— Они в отпуске были, — сказала за него Лена. — Мы в одном купе ехали. Состав

на подъезде к Бресту разбомбили. Пробирались к своим. С нами были бойцы из

других частей. Но пробиться не смогли.

— А бойцы где?

Лена отвернулась.

— Погибли, — ответил лейтенант.

— Документы есть?

Саша молча вытащил корочки и подал политруку. Тот изучил, отдал майору. Мужчина

глянул мельком и уставился на пару:

— Что дальше делать собираетесь?

— Воевать, — бросили в унисон. И переглянулись. По толпе смешок прошелся.

— Да наши это, — проворчал вихрастый.

— Я тоже так думаю, — заверил Тагир, потирая скулу.

Майор подал лейтенанту документы:

— У нас сборная часть, но военная. Хочешь воевать — добро пожаловать, но

нарушение дисциплины не потерплю, — заявил грозно.

— Так точно, — вытянулся Дрозд.

— А девушку, думаю, лучше отправить, где была, — сказал отходя.

Лена хмыкнула: сейчас! Есть у нее карты, спасибо Пантелею, научил их разыгрывать.

И разыграет — будет очень нужной отряду, и никто не посмеет отправить ее домой,

сказать, что место ее на кухне.

— А это уже разговор тет-а — тет, — бросила.

Майор обернулся, с долей удивления посмотрев на девушку: ты кто такая?

— Комсомолка… Пчела, — отрезала.

Мужчина задумчиво прищурил глаз и еле заметно кивнул, приглашая следовать за ним.

И двинулся к низкой избе.

Саня Лену придержал:

— Что придумала? — шепнул, хмурясь. Мудро ведь решил майор — не место девчонке

в военном подразделении.

— Война Саша, всех уровняла. Вместе будем, — отрезала и пошла за майором.

По свежесрубленным ступеням вниз шагнула, приглаживая волосы, убирая из них

листья и траву. Дверь толкнула, чувствуя, что следом политрук идет. И попала со

света в полумрак — комнатка с земляным полом, накаты бревенчатые, окошечко одно,

узкое вверху почти под самой крышей. Но в комнате уютно, хоть и строго. Лавка у

дверей, на ней ведро с водой. У стены с окном стол и лавки, за ним буржуйка и

занавеска.

Майор за стол сел, бумаги и планшет в сторону сдвинув, а жестянку с окурками к

себе придвинул:

— Садись… Пчела, — бросил Лене с долей насмешки. Папиросы достал, закурил.

Лена и села — ноги давно гудели от усталости.

— Иваныч, поесть комсомолке сообрази, — попросил политрука.

— И лейтенанту, — попросила.

— Накормят, — отрезал. — Слушаю тебя.

— Воевать — хорошо, но с кем, если вы не знаете, где какие части у фашистов

стоят. И чем, если нет оружия.

— А у тебя есть? — прищурил глаз.