Противостояние

– Похоже, на этот раз наша разведка не оскандалилась, – обратился на мостике «Идзумо» Камимура к своему начальнику штаба каперангу Като, – судя по настойчивости гайдзинов, они и правда идут встречать своих. И явно готовы драться. Что ж, об «Ослябе» позаботится Дева с его двумя броненосцами, а наша работа – Руднев с его крейсерами. Сближаемся на параллельных курсах. Не пойму пока, с такого расстояния, кто же у него головным?..

Когда корабли неприятельских колонн сблизились на 80 кабельтовых, а на мачтах были подняты боевые стеньговые флаги, у Камимуры появилось еще два повода для удивления. Как там говорят эти русские – «на безрыбье и рак рыба»? Он, наконец, разглядел состав и порядок кильватерной колонны противника. Нет, то, что Руднев может поставить в линию баталии[7]

свои бронепалубные крейсера, японец мог предположить. Чем еще русский адмирал мог усилить свою внушительную, но мало боеспособную линию? Но вот узреть «Варяга» во главе линии русских кораблей Камимура никак не ожидал. Как не ожидал он и того, что место за «Варягом» займет «Богатырь». Свои бронепалубники Камимура заранее оттянул за корму броненосной пятерки, чтобы «не путались под ногами».

Второй сюрприз оказался более неприятным. До русских было еще больше семи миль, когда на носу предпоследнего в строю русского крейсера вспухло облако выстрела. Спустя примерно полминуты упавший с полумильным недолетом до «Токивы» десятидюймовый снаряд «Памяти Корейца» показал, что насчет степени освоения русскими артиллерии их трофеев разведка японцев все же ошибалась. Следующий снаряд обрушился с неба спустя примерно полторы минуты. На этот раз с перелетом в пару кабельтовых у борта «Адзумы»…

* * *

В носовой башне «Памяти Корейца» Платон Диких наслаждался. В период подготовки к боям они с мичманом Тыртовым, переведенным на крейсер с «Адмирала Ушакова», расстреляли более пятидесяти снарядов. После первых двадцати выстрелов из единственного десятидюймового орудия эскадры мичман с прапорщиком призадумались о расстреле ствола при такой интенсивности тренировок, но выслушав их, Беляев сначала похвалил офицеров за правильный ход мысли, «как выражается наш адмирал». А потом, по секрету, сообщил им о составе груза захваченного «Варягом» «Капштадта».

При наличии аж четырех десятидюймовых стволов от броненосца типа «Трайэмф» и оперативно заказанного у Виккерса станка с тормозами отката и накатниками для такой пушки, прибытие которого во Владивосток планировалось в августе, штаб решил, что для обучения расчета и одного крупного боя ресурса «родной» пушки должно хватить с избытком.

После сражения, во время неизбежного ремонта боевых повреждений, предполагалось произвести замену и станка, и ствола. Поскольку конструкторы Виккерса были разработчиками артустановок как «Кассуги», так и «Трайэмфа», новый станок они делали с учетом габаритов и крепежных мест стола и башни крейсера итальянской постройки.

Перед походом на корабль загрузили полуторный боекомплект для носовой башни, так что снарядов должно было хватить на два часа боя на полной скорострельности. И самое приятное – перед выходом в море его и Тыртова вызвал к себе на «Варяг» Руднев. Адмирал предоставил им полную свободу действий в бою!

– По результатам последних стрельб вы уже достаточно уверенно поражаете цели на дистанции до шестидесяти-семидесяти кабельтовых. Ваше орудие наиболее дальнобойное на эскадре, и грех было бы этим не воспользоваться. Я приказал переоборудовать пару примыкающих к погребу боеприпасов вашей башни отсеков под хранилище дополнительного запаса снарядов и зарядов. Ваша башня единственная на гарибальдийцах, в которой оставили свой собственный дальномер. Остальные каннибализировали на «рюриковичей» – больше дальномеры нам пока взять было просто неоткуда. Стреляйте по своему усмотрению на дистанции более пятидесяти кабельтовых по среднему в колонне противнику, при сближении постарайтесь достать флагмана. Но если какой-либо из крейсеров противника окажется более удобной целью – бейте по нему.

При сближении не забывайте корректировать дистанцию по результатам пристрелки среднего калибра. Впрочем, что я вам это рассказываю в сто первый раз? Вы сами все знаете лучше меня. Я ожидаю процент попаданий из вашего орудия от двух, если вы не блеснете меткостью, до семи-десяти, если вам повезет. А это от четырех до двадцати попаданий. Не подведите, другим наличным у нас калибрам с дистанции более двадцати пяти кабельтовых нам крейсера Камимуры не пронять[8]. Забронированы борта и башни у супостата на совесть…

В полной пороховых газов башне молодой мичман и начинающий седеть сверхсрочник дуэтом вели свою партию в бою. Диких стоял за наводчика, ловя в оптику далекие силуэты на горизонте, выработавшимся за годы шестым чувством определяя упреждение и момент выстрела. Тыртов сидел на дальномере и вносил поправки по дальности. После пятого выстрела снаряды стали ложится довольно прилично, если учесть запредельную для начала века дистанцию и полное отсутствие пристрелки…