Противостояние

– Довольно! – от этого слова, произнесённого повышенным и резким, как северная метель, голосом, все вверглись в ступор и удивление, на грани страха, ибо никогда ещё никто не видел, что бы Данте повышал голос и даже Архиканцлер, наслышанный о, в бытность свою ещё великом «железном» Консуле, буквально вмялся в кресло, попытавшись отпрянуть от Валерона, продолжавшего говорить уже своим привычным ледяным гласом. – Хватит измываться над бедной вдовой. Если вы такой благочестивый христианин, которым себя мните, то проявите милосердие и сострадание. А то, что вы сказали: подпустили к себе… это вы не ассасинов имеете ввиду? – Магистр говорил, не отрывая глаз от очей и мимики оппонента и увидев нотки недовольства и смущения, Валерон продолжил. – Именно их. Я сумел обнаружить по пути сюда, где ваши «солдаты тени» спрятались и откуда смотрели на нас. Не так хорошо вы владеете маскировкой. Мне удалось дать своим наводчикам их координаты. Теперь они на прицеле. – И еле заметно потянув края губ в бесполезной попытке улыбнуться, Магистр изрек. – Теперь ваш ход, господин Император.

Лицо Архиканцлера исказилось в гримасе аристократического помпезного недовольства и злобе, которая никак не может воплотиться.

– Очень хорошо, Магистр. – Стараясь удержать лицо, спокойно заговорил Рафаэль. – Но вы забываете, что в моём распоряжении миллионы солдат, и я вас могу уничтожить за сутки. От вашего острова не останется ничего, кроме пепла, которым я посыплю ваши могилы! – брюзжал слюной правитель.

– Не думаю, что уничтожение орденов, которые не раз спасли Рим и всю Империю вызовет одобрение среди высших эшелонах власти. Вас раздавит ваша же имперская неоаристакратия, с которой мы отыграли эту партию. Даже, несмотря на то, что все клянутся в беззаветной верности вам, мы не раз спасали их от смерти и тени предательства. Проще говоря, нам все должны. И если вы уничтожите тех, кто своей грудью держал Рейх от распада, то наверняка получите огромный и неконтролируемый мятеж, вроде второго «Часа Предательства Ангелов». – Парировал Данте.

Магистр «Лампады» смотрел на своего соперника и видел, что тот обескуражен произнесённым. Валерон знал, что логически выстроенная цепь представленных и иллюзорных событий, красиво сказанных – апофеоз нынешней риторики, но её слишком мало для убеждения и Данте, подперев подборок, перешёл к более существенным и весомым словам:

– Вы можете рассказать нам что-нибудь о мятеже?

– Какой мятеж? – Оправдательно и скоротечно кинул голосом, до краёв насыщенным растерянности, Архиканцлер. – Я не знаю, о каком мятеже идёт сейчас речь. – И тут же растерянность сменилась на рекламную помпу, отдающей смрадом пропаганды. – В нашей великой и процветающей Империи под именем Автократорство Рейх всё прекрасно и все счастливы.

Данте запустил руку под камзол и вынул оттуда гибкую электронную карту, выложив её прямо на стол.

– Не знаете, говорите? – произнёс вопрос Магистр, напирая на Архиканцлера. – Мне удалось подключиться к вашим внутренним системам и считать информацию о «потере связи с регионами, где повышен уровень мятежности до «чёрного». Тут показано, что все границы вы давно потеряли и края вашей империи «благополучия» полыхают огнём мятежа. Боюсь не всё так прекрасно в вашем королевстве, если народ готов вас опрокинуть. А вчера вас едва не прижали в вашем доме. Страшно от ощущения близости революции?

– Проклятье, это не должно было попасть в ваши руки. – Злобно выругался Архиканцлер, а Данте ледяным звоном голоса и убийственным фактом решил закончить надоевшую ему партию:

– Как мне не знать, если я организатор этого бунта. Революция – дело рук орденов.

Глаза Архиканцлера расширились, увязнув в страхе, самого правителя парализовало, и он буквально вцепился от ужаса в кресло, не способный дать отпор. Правитель Рейха сейчас стал очень похож на загнанного и забитого зверя, ощущающего бешеный ритм сердца под голос Данте:

– И я могу продолжить его, довести революцию до её логического конца. В ваших Департаментах Власти, на всех их уровнях есть мои агенты. Мои тайные рекрутские хранилища опустошены и через месяц в строй ордена войдёт не менее одной тысячи бойцов, способных на всё. Со штаба неофитов снята осада, и они уже сейчас готовятся к десяткам диверсий. У вас потеряна связь с половиной регионов страны, готовится наступление наших сил, в Риме бунтует народ, и не работает власть, а вы всё строите из себя «великого и мудрого правителя». Я могу остановить всё это одним приказом и вернуть Империю в первоначальное состояние. Признайте, вы проиграли эту партию. Как говорят в «Римском Куриате» – «Империал-Рояль». Конец игры.

На Архиканцлера было смотреть страшно. Одно выражение лица отразило ширящееся безумие и ужас. Он смог только выдавить сквозь себя пару слов:

– Ваши требования.

Магистр захотел улыбнуться и края его губ слабо дёрнулись, но всё же его лик остался маской льда, и он продолжил говорить таким же хладным голосом: