Противостояние

На следующий день подруги, с утра пораньше, отправились к Людмиле Николаевне. Сначала преподавательница никак не соглашалась на их просьбу, но, устав от бесконечных уговоров, сдалась. Правда, с одним условием, что с ними поедет Надежда, староста группы. Через пару часов они уже стояли на остановке. В городе Леля кинулась к первому же телефону-автомату.

— Я быстро, — бросила она на ходу, — очень нужно позвонить Сережке!

Мила обреченно вздохнула и оглянулась по сторонам: похоже, им предстояло провести в ожидании немало времени. Хорошо еще, их староста имела покладистый характер!

— Надь, нам бы купить фруктов в больницу! Смотри, вон ларек, а за ним мороженое!

— Здорово! — обрадовалась Надежда. — Обожаю мороженое!

— Я тоже. Ты какое будешь?

— «Эскимо».

— Пожалуйста, два «эскимо», — обратилась Мила к полной розовощекой женщине.

Отойдя от киоска, девушки заметили лавочку.

— Наслаждение! — Развернув серебряную фольгу, покрытую инеем, Надя лизнула темную блестящую глазурь.

— Да, — согласилась с ней Мила.

Когда мороженое было съедено, староста, взглянув на увлеченную разговором Лелю, предложила:

— Может, еще по одному?

— Точно! Я пойду куплю сначала фруктов, а то неудобно с пустыми руками.

— Тогда я за мороженым. Тебе опять «эскимо»?

— Нет, лучше «крем-брюле», в пачке.

Удобно устроившись на лавочке, под сенью тополей, девушки приступили ко второй порции.

— А мне почему не купили? — обиженно спросила подошедшая к ним Леля.

— Никакое мороженое не выдержит твоего горячего разговора, растает! — улыбнулась Надя.

— Мы уже полчаса провели на скамейке, — поддержала ее Мила. — Вот, фруктов Петру купили. — Она показала подруге увесистый пакет.

— Девчонки, извините, так получилось! Столько новостей! Мил, представляешь, твой Андрей попал в аварию!

— Он не мой! — отказалась девушка и укоризненно добавила: — Ты же знаешь, мы расстались!

— Сережка говорит, авария была очень серьезная.

— Он пострадал? — встревожилась Мила.

— Честно говоря, все очень плохо: тяжелые переломы ребер, сотрясение, а главное, левую ногу придется ампутировать.

Мила расширенными от ужаса глазами посмотрела на подругу.

— Точно?!

— Не знаю. На этом настаивает заведующий отделением, а его лечащий врач хочет сохранить ногу. Дело в том, что обе кости голени полностью перебиты. Серега говорит, когда Андрея привезли в больницу, нога держалась фактически на коже.

— Господи, какой кошмар! Леля, я поеду к нему! Прямо сейчас!

— А ты не забыла про практику?

— Мне все равно!

— Мил, вспомни, он больше не твой молодой человек!

— Теперь это не имеет значения.

— Для тебя-то не имеет. А для него?

Увидев несчастное выражение Милиных глаз, Леля пожалела о сказанном, но никаким другим способом она не смогла бы остановить подругу.

— Прости меня! — Девушка притянула Милу к себе и обняла за поникшие плечи. — Глупенькая, я же за тебя переживаю! Мало того что на четвертый курс не переведут, еще неизвестно, как там, в Москве, с Андреем у вас сложится. Наверняка змеиная мамаша уже примчалась в больницу! Ты в жизни столько настрадалась, на десятерых хватит! К тому же я считаю его поведение самым настоящим предательством!

— Наверное, ты права, — расстроенно согласилась Мила, — не стоит навязываться. Лель, представляешь, как Андрею сейчас плохо?! — Страдание отразилось на ее лице. — А если все же поехать?

— Нет, не смей! И вообще, хватит сидеть! Обе, поднимайтесь! Нам давно уже надо быть у Петра!

— Слушаюсь, товарищ начальник! — фыркнула Надя. — Можно подумать, это мы целый час трепались по телефону!

— Пойдемте, девочки, — позвала их за собой Мила. — Трамвайная остановка на другой стороне. Какой номер нам нужен?

— Кажется, третий, — вспомнила недовольная староста.

Леля поравнялась с идущей впереди Надеждой.

— Ладно, Надь, не обижайся!

Местная больница располагалась в сером трехэтажном здании, давно требующем капитального ремонта. К запаху хирургического отделения, насквозь пропитанного лекарствами и кварцем, примешивались «ароматы» свежевымытых, с хлоркой, полов и кислых щей. Приближалось время обеда. Войдя в палату, девушки не сразу узнали своего знакомого.

— Неужели я так изменился? — отозвался Петр слабым голосом. И действительно: бледный, осунувшийся паренек мало походил на веселого кареглазого реставратора.

— Ну, что ты, Петь, тебя нельзя не узнать, — вымученно улыбнулась Леля. — Ты молодцом!

— Так уж и молодцом, — не принял комплимента реставратор. — Молодцы вы! Пришли навестить пострадавшего.

— Скажи, рана очень болит? — сочувственно спросила Мила.

— Да нет, Милочка, я пошутил. На самом деле не так страшно, но полежать придется.

— Мы тебе фруктов принесли. Я сейчас помою.

— Спасибо, девочки, за заботу. Очень люблю виноград, как, впрочем, и все остальное. А кто эта прекрасная незнакомка? — Парень посмотрел на Надю.

— Наша староста, — ответила Мила.

— У старосты имя есть?

— Надежда, — представилась девушка.

— Какое хорошее имя! Теперь у меня появилась Надежда! Вы ведь меня не покинете, Надежда? Без вас я пропаду! — шутливо обратился Петр к покрасневшей от смущения старосте.

Все рассмеялись.