Противостояние I (СИ)

— Теперь следующее, — нахмурился он. — Погодите писать. Сначала послушайте... Поскольку в Загорске на вторник намечены очень серьёзные мероприятия по противодействию, как то: блокирование с помощью внутренних войск всех ведущих к Лавре улиц; блокирование проходов в саму Лавру; снайперы на крышах высоких зданий; лавки с выпечкой, дефицитной колбасой и водкой; духовой оркестр; армейские агитационные громкоговорители и прочая лабуда — я сразу перехожу к плану «Б». Вы должны будете передать Андронову следующее: вот теперь пишите! Идея раздать участвующим в оцеплении солдатам боевые патроны и принесение нескольких из них в жертву снайперам, с целью вызвать беспорядочную ответную стрельбу по горожанам, хороша, но очень уж бессовестна. Я понимаю Смыслова. Он хочет таким бесчеловечным способом свалить вину за беспорядки на нас с Мариной Михайловной, одновременно замазав нас кровью и развеяв сложившееся мнение о нас, как о людях добрых. Ход хитрый, но у него ничего не выйдет, потому что мы о нём знаем. Насчёт снайперов он сегодня будет разговаривать с руководством ГРУ Генштаба, но не факт, что сумеет договориться, и не факт, что даже если руководство согласится выделить для этой цели пару — тройку своих спецов, те согласятся стрелять по солдатам. А я непременно вмешаюсь и помогу этим офицерам принять правильное решение. Они в конце концов нормальные люди, чтобы просто так убивать ни в чём не повинных людей. Да и не военное время сейчас, чтобы опасаться ответственности за неисполнение приказа...

Он опустил глаза, вздохнул и продолжил:

— У этих двоих — я имею в виду Смыслова и Пельше — состоялся разговор тет а тет, в результате которого они пришли к единому мнению. Оба согласились с тем, что исходящая от нас для существующего в стране строя угроза перекрывает любые возможные выгоды от нашего с ними сотрудничества. Они заблуждаются и в том, что фантазируют о каком-то будущем сотрудничестве, и в том, что мы можем представлять хоть какую-то угрозу для простых людей. Мы с Мариной Михайловной боимся прозевать ещё какую-нибудь подлость с их стороны, поэтому вынуждены будем прямо сегодня вывести их из игры. Уложу на больничную койку на пару недель и того, и другого. Если будут артачиться и не оставят попытки уничтожить или скомпрометировать нас, я перейду к более жёстким мерам. Прошу вас объяснить Андронову всё это. Он должен понимать, что происходит, и попытаться объяснить логику наших действий Брежневу. Ему, кстати, тоже пора уже определиться...

Он остановился на пару секунд, потом вздохнул и продолжил:

— И ещё одно... Юрий Владимирович должен будет предупредить Брежнева о том, что если тот примкнёт к мнению Смыслова и Пельше, то также моментально окажется на больничной койке. Подходящие болезни у всех троих уже имеются. Ничего нового придумывать не нужно. Всё будет выглядеть совершенно естественно. Ни один врачебный консилиум не усомнится! Обычное обострение течения ранее найденной болезни. Если они и дальше будут вести себя как упрямые ослы, с больничных коек они уже не поднимутся. Медицина не всесильна. Буду они у меня с интервалом раз в неделю отправляться к праотцам! Неделю буду давать, чтобы скорбящий народ с предыдущим именитым покойником успел проститься. Страна месяц подряд по телевизору один «Танец маленьких лебедей» смотреть будет! Нам с Мариной Михайловной надоело! Не понимают по-хорошему, будем действовать по-плохому. Вашего начальника я не трогаю, потому что он в этом конфликте занял верную позицию.

Саша неожиданно вспылил:

— Неужели так трудно понять, что мы тоже люди, и что их проблемы со здоровьем нас совершенно не волнуют?! За ними и без того лучшие врачи Союза присматривают и лечат их! Идиоты...

Он помолчал немного, успокоился и продолжил:

— Теперь следующее. Завтра вечером дочери Марины Михайловны возвращаются домой. Они совершенно не в курсе происходящего, и какую роль мы с Мариной Михайловной в этих событиях играем, поэтому любую слежку за ними я буду рассматривать как подготовку похищения или покушения на их жизнь! То же самое касается и Антоши Успенской в Сергиевом Посаде. Юрий Владимирович знает, о ком я говорю. Так вот, предупредите его, что в случае неповиновения, я буду калечить топтунов и уничтожать тех, кто давал им задание на слежку. Постарайтесь убедить его в серьёзности моих намерений. Мне не хотелось бы лишнюю кровь проливать, но для нас и для человечества в целом на кону стоит слишком много, чтобы всерьёз задумываться о судьбе десятка — другого ваших сотрудников.

— И последнее... Марина Михайловна просила передать, что ещё не поздно дать задний ход. Она по-прежнему готова принять извинения и приостановить исполнение всех угроз на тех же самых условиях. То есть, если будет гарантировано, что нас раз и навсегда оставляют в покое! У неё будут и другие условия, но она расскажет о них при личной встрече с Леонидом Ильичом и Юрием Владимировичем. Встречаться с другими она не видит смысла.