Противостояние. Том II

— Нет, — сказала Дайна. Она не была уверена, что хочет это знать, но… зачем же еще она приехала сюда?

— Огненосы.

— Что это за огневозы?

— Не возы, а носы. Он раздобыл пять таких штуковин возле Индиан-Спрингс, выстроившихся в ряд, как тачки на гонках «Формулы-1». — Ллойд рассмеялся. — Их использовали во Вьетнаме. Пехота называла их «шустриками». Они полны напалма. Мусор обожает их.

— Еще бы, — пробормотала она.

— Словом, когда Мусор в тот раз вернулся, мы взяли его с собой в Спрингс. Он походил-походил, что-то бормоча, вокруг этих «сорокопутов», потом зарядил их и поставил на место часиков за шесть. Представляешь? Техников в воздушном флоте нужно тренировать лет сто, чтобы они смогли сотворить такое. Но они-то ведь — не Мусор, вот в чем дело. Он же просто ё…й гений.

«Ты хочешь сказать, полоумный технарь. Ручаюсь, я теперь знаю, откуда у него такой ожог».

Ллойд глянул на свои часы и сел.

— Кстати о Спрингсе, мне нужно ехать туда. Есть время принять еще раз душ. Хочешь со мной?

— Не сейчас.

Когда полилась вода в душе, она оделась. До сих пор ей всегда удавалось одеваться и раздеваться, пока его не было в комнате, так она намеревалась действовать и дальше.

Она надела браслет на руку и вставила нож с выкидным лезвием в кармашек с пружиной. Быстрое движение запястьем — и десять дюймов стали окажутся у нее в руке.

Что ж, подумала она, влезая в блузку, девушка имеет право на свои маленькие секреты.

Днем она работала в команде по починке уличных фонарей.

Вся работа заключалась в проверке ламп простеньким тестером и замене их, если они перегорели или были разбиты хулиганами, когда Лас-Вегас сдавили тиски супергриппа. Их было четверо, и у них был грузовик с подъемной люлькой, на котором они ездили от фонаря к фонарю и от улицы к улице.

После полудня Дайна сидела в люльке, снимала плексигласовый плафон с фонаря и удивлялась тому, насколько ей нравились люди, с которыми она работала, особенно Дженни Энгстром, сильная и красивая, раньше работавшая танцовщицей в ночном клубе, а теперь управлявшая подъемником. Она была из тех девчонок, которую Дайна с удовольствием заполучила бы себе в лучшие подруги, и ее поражало, что Дженни была здесь, в стане темного человека. Ее это настолько поражало, что она не осмеливалась спросить у Дженни, почему так вышло.

Остальные тоже были в порядке. Она подумала, что в Вегасе намного больше кретинов, чем в Зоне, но ни один из здешних не кидался на людей и не бесновался при луне. Еще эти люди работали куда усерднее, чем те, в Зоне. В Свободной Зоне можно было видеть бродящих без дела людей в любое время дня, были и такие, кто делал перерыв на ленч с двенадцати до двух. Здесь такого не случалось. С восьми утра и до пяти вечера работали все — или в Индиан-Спрингс, или в ремонтных бригадах здесь, в городе. И снова начались занятия в школах. В Вегасе было около двадцати ребятишек — от четырех (столько было Дэниелу Маккарти, всеобщему любимчику, которого все звали Динни) до пятнадцати лет. Нашлись двое людей с учительскими дипломами, и занятия проводились пять дней в неделю. Ллойд, бросивший школу после того, как остался в младшем классе на третий год, очень гордился такой возможностью получения образования. Открылись аптеки, и их никто не охранял. Люди все время заходили туда, но… никто не брал никаких лекарств сильнее аспирина и гелюзила. Проблема наркотиков на западе отсутствовала как таковая. Все, кто видел, что случилось с Гектором Дроганом, знали, какое наказание последует за подобное пристрастие. Не было тут и Ричей Моффатов. Все держались дружелюбно и открыто. И было очень мудро не пить ничего крепче бутылочного пива.

«Германия 1938-го, — подумала она. — Нацисты? О, они очаровательные люди. Атлетически сложенные. Они не ходят по ночным клубам, ночные клубы — для туристов. Чем они занимаются? Они делают часики».

Справедливое сравнение? Дайна ощутила неловкость, по думав о Дженни Энгстром, которая ей так нравилась. Она не знала, но… думала, что, может, и справедливое.

Она проверила лампу в плафоне тестером. Та оказалась не годной. Она вывернула ее, осторожно зажала между ног и достала последнюю новую. Хорошо, что день подходит к концу. Это было…

Она глянула вниз и застыла как громом пораженная.

Люди шли от автобусной остановки, возвращаясь домой из Индиан-Спрингс. Все они осторожно поглядывали наверх, как группа людей всегда задирает головы на что-то висящее высоко в воздухе. Синдром бесплатного цирка.

Лицо, уставившееся на нее.

Это широкое улыбающееся удивленное лицо.

«Господи Иисусе родимый на небесах, это что, Том Каллен?»