Проткрываем завесу тайн. Книги 1-25

А Наполеон пишет ей: «Жозефина, ты должна была уехать 5-го из Парижа, ты должна была уехать 11-го, а ты не уехала и 12-го… Почта приходит без твоих писем… Твоя любовь ко мне была пустым капризом… Я ускорил мои операции, чтобы 13-го быть в Милане, а ты еще в Париже…

Твой образ был всегда на моем сердце. Не было мысли, чтобы увидеть его и не покрыть поцелуями. А ты, ты не держала в руках мой портрет в течение 6 месяцев… Тысяча ножей раздирают мое сердце — не вонзай их еще глубже…»

Она приехала к нему в Милан и, выдержав там меньше недели, помчалась обратно. Ее не трогала любовь молодого и неискушенного мужчины, любившего ее так страстно. Она видела так много влюбленных в нее глаз, отдавалась стольким страстным рукам, что ее чувства просто притупились. И ее немножко утомляла его наивная страсть… Короче, она вернулась в Париж.

Она не была ему верна. Но как это обычно бывает в плохих романах, обманутый муж узнал об этом последним.

Она вымаливала прощение на коленях

После итальянской кампании Наполеон вернулся в Париж триумфатором. Правительство без малейших возражений одобрило его фантастический план покорения Египта и назначило главнокомандующим экспедиционным корпусом, который туда отправлялся. К удовольствию Жозефины.

Кстати, с Наполеоном сражался и ее сын Эжен, которого тот назначил своим адъютантом. Наполеон очень привязался к приемному сыну (как бы перенося на него часть любви к Жозефине), и благодаря этой протекции юноша сделал блестящую военную карьеру.

В разгар кампании Наполеону донесли о неверности его жены.

Она изменяла ему и раньше, но тут проявила неосторожность, предоставив недругам доказательства ее связи с молодым лейтенантом Шарлем Ипполитом.

А помог этой истории стать достоянием гласности Люсьен Бонапарт, который никогда не одобрял связь младшего брата с «этой развратницей».

Вернувшись домой, Наполеон даже не сообщил о своем приезде жене, остановившись в отеле. От матери и сестер он наконец узнал всю правду о поведении супруги, и это стало страшным ударом для его гордости. Он, не терпевший малейшего унижения, был глубоко оскорблен.

Однажды в военном училище его в наказание поставили перед всеми на колени, и гордого корсиканца тут же вырвало от унижения.

И кот снова он выставлен перед всеми на посмешище…

Наполеон послал к жене сообщить о разводе.

И Жозефина испугалась. Возможно, испугалась впервые в жизни. Она уже немолода, что с ней будет после того, как Наполеон ее бросит? На удачное замужество надеяться уже нельзя — что же, опять идти в содержанки?

Неужели этот дурачок, этот влюбленный болван избавился от ее чар? Она надеялась, что он будет любить ее преданно, как верный пес.

Блестящей королеве салонов пришлось первой идти на примирение. Она приехала к нему в отель и постучалась в дверь. Наполеон не открывал. Тогда она села у двери и начата своим нежным голосом молить о прощении. Наполеон молчат. Она рыдала и замолкала, и снова умоляла простить… Двое суток она провела под дверью его комнаты, засыпая и вновь просыпаясь под дверью.

Она была раздавлена, она вдруг поняла, что, возможно, навсегда потеряла этого мужчину, этого единственного человека, которого она действительно любила и в чем боялась признаться самой себе…

Полню вечером на второй день Наполеон открыл дверь комнаты — он был бледен, измучен, было видно, что он не спал и вел с собой мучительную борьбу, борьбу с гордостью и обидой. Но он простил Жозефину.

А ее случайного любовника Ипполита вскоре расстреляли по обвинению в дезертирстве.

Говорят, что Наполеон больше никогда не вспоминал об этом случае, но Жозефина поняла, что малейшая ошибка с ее стороны поставит крест на их отношениях. А она не хотела этого. Она бесконечно любила этого резкого, самолюбивого, гордого и ранимого человека.

С этого дня она никогда не давала повода для сплетен.

Более того, она решительно сократила свои безумные траты, боясь навлечь на себя его гнев. Но разве мужчина может понять, зачем женщине сорок новых шляпок в месяц или двадцать первая бриллиантовая диадема?..

А невысокий корсиканец, освободившись от пожиравшей его страсти, в полной мере проявил свой государственный гений. Он стал узурпатором Франции, или первым консулом, — сути это не меняет.

Жозефина обустраивает для семьи замок Мальмезон, превратив его во второй Версаль. В обиход снова возвращается обращение «мсье» вместо революционного «гражданин».

Жозефина занимается делами мужа, читает ему вслух доклады министров, помогает писать письма и доклады, выбирает для него статьи и книги.