Протокол «Сигма»

Бен с благодарностью взял стакан. Напиток оказался очень слабым. Женщина явно не принадлежала к любителям спиртного. Но при том потрясенном состоянии, в каком он находился, выпивка была ему просто необходима, и он сразу почувствовал некоторое облегчение.

Несмотря на то что в номере имелся диван, на который хозяйка усадила Бена, помещение совершенно не было приспособлено для приема посетителей. Анна сначала устроилась на краю кровати, но потом решила пересесть в кресло, которое она поставила под углом к дивану.

Большое, без переплета оконное стекло казалось черным холстом, на котором написана картина художника-пуантилиста. Отсюда, с большой высоты, была хорошо видна залитая неоновым светом Вена, огни города мерцали под звездным небом.

Наварро наклонилась вперед, скрестив ноги. Она сидела босиком; ее ступни были изящными, с высоким подъемом. Ногти пальцев ног покрыты лаком.

— Так вы считаете, что это тот же самый парень? — Той резкости, которая звучала в ее голосе во время допроса, теперь и в помине не было.

Бен сделал еще глоток.

— Уверен в этом. Я никогда не забуду его лицо.

Она вздохнула.

— А я-то надеялась, что по крайней мере серьезно ранила его. Судя по всему, что я о нем слышала, этот парень невероятно опасен. А то, что он устроил с четырьмя полицейскими — просто поразительно. Действовал, словно автомат. Вам повезло. Или, пожалуй, лучше будет сказать, что вы оказались молодцом — почувствовали, что в номере что-то не так, воспользовались служащим гостиницы, чтобы смутить нашего друга, вывести его из равновесия и тем самым выиграть время для бегства. Хорошо сделано.

Бен смущенно пожал плечами, хотя в глубине души чувствовал удовлетворение от этого неожиданного комплимента.

— Вам что-нибудь известно о нем?

— Я читала его досье, но оно очень неполное. Он, как полагают, живет в Англии, вероятно, в Лондоне.

— Он англичанин?

— Бывший агент штази, восточногерманской разведки. Их полевые агенты отличались изумительной выучкой. И считались, пожалуй, самыми безжалостными. Впрочем, он, кажется, давным-давно покинул эту организацию.

— Что же он делает, обитая в Англии?

— Кто знает? Возможно, скрывается от немецких властей, как большинство его экс-коллег. Мы не знаем даже, является ли он наемным убийцей или состоит на службе у какой-то организации с разнообразными интересами.

— Его имя?

— Если я не ошибаюсь, Фоглер. Ханс Фоглер. Очевидно, приехал сюда, так сказать, по работе.

По работе. Я следующий.

Бен почувствовал, что на него накатило оцепенение.

— Вы сказали, что, возможно, он состоит на службе в какой-то организации.

— Так мы говорим, когда нам еще неясна вся картина. — Она облизнула губы. — Вы тоже можете состоять на службе в какой-нибудь организации, причем я не имею в виду “Хартманс Капитал Менеджмент”.

— Вы мне все еще не верите?

— А кто вы такой? Что вам нужно на самом деле?

— Ну, валяйте, валяйте! — сердито воскликнул он. — Только не говорите мне, что ваши парни не составили на меня какого-нибудь дурацкого досье!

Она сверкнула глазами.

— Все, что мне о вас известно, это отдельные факты без какого-либо логического объяснения, связывающего их вместе. Вы говорите, что находились в Цюрихе, когда внезапно появился некто из вашего прошлого и попытался убить вас, но вместо этого сам оказался убитым. К тому же его тело исчезло. Еще я знаю, что вы прибыли в Швейцарию незаконно. Затем множество ваших отпечатков пальцев оказывается в разных местах дома банкира по имени Россиньоль, который, по вашим словам, был уже мертв, когда вы попали в дом. Вы носите с собой оружие, но отказываетесь говорить, где и зачем взяли его.

Бен слушал молча, не пытаясь перебить Анну или что-нибудь возразить ей.

— Зачем вы встречались с этим Ленцем, сыном известного нациста?

Бен несколько раз моргнул, пытаясь сообразить, много ли можно сказать. Но, прежде чем он смог сформулировать ответ, она продолжила свой монолог:

— Я очень хочу это узнать. Что у Ленца общего с Россиньолем?

Бен допил свое виски.

— Мой брат... — начал он.

— Тот, который умер четыре года назад?

— Да, так я считал. Но оказалось, что он был жив и скрывался от каких-то очень опасных людей. Он не знал точно, кто они такие; и я тоже все еще не знаю. Какое-то тайное объединение промышленников или их потомков, а может быть, наемники ЦРУ, или что-нибудь совершенно иное — кто знает? Но, судя по всему, брат раскрыл список имен...

Карамельного цвета глаза агента Наварро широко раскрылись.

— Какой список?

— Очень старый.

Ее лицо вспыхнуло.

— Где же он раздобыл этот список?

— Он натолкнулся на него в архиве одного швейцарского банка.

— Швейцарского банка?

— Это список членов правления корпорации, которая была основана в последние дни Второй мировой войны.

— Боже правый, — беззвучно выдохнула Анна. — Так вот в чем дело.

Бен вынул из нагрудного кармана грязный сложенный листок бумаги и протянул ей...

— Извините, что он не очень чистый. Я хранил его в ботинке. Прятал от таких людей, как вы.

Она просмотрела список и нахмурилась.

— Макс Хартман. Ваш отец?

— Увы.

— Он рассказывал вам об этой корпорации?