Протокол «Сигма»

И уже через несколько недель я стал личным помощником Менара. Я сопровождал его абсолютно повсюду. Никто не знал, то ли я был его секретарем, то ли советником. И, по правде говоря, я постепенно переходил от первой роли ко второй. Великий человек обращался со мной скорее как с приемным сыном, нежели с наемным служащим. Я был его единственным протеже, единственным помощником, который казался Менару достойным того, чтобы тратить время и силы, давая ему уроки. Я высказывал предложения, иногда весьма смелые, порой даже такие, которые полностью меняли разрабатывавшиеся в течение нескольких лет планы. Так, например, я предложил продать долю в нефтеразведке

— эту программу его менеджеры разрабатывали не один год. Я предлагал совершать массивные инвестиции в пока еще не проверенные технологии. Все же в тех случаях, когда он следовал моим советам, он почти неизменно оказывался довольным результатами. L'ombre de Menard

— тень Менара

— так меня стали называть в начале пятидесятых. И в то время, когда он боролся с болезнью, лимфомой, которая в конечном счете свела его в могилу, он сам и “Трианон” стали все больше и больше полагаться на мое мнение. Мои идеи были смелыми, неслыханными, на первый взгляд безумными — но очень скоро им начинали пытаться подражать. Менар изучал меня в такой же степени, в какой я изучал его, с беспристрастной отчужденностью и в то же время искренней привязанностью. Мы оба были такими людьми, в которых эти качества без труда сосуществовали, взаимно дополняя друг друга.

И все же я скоро заметил, что наряду со всеми привилегиями, которые он предоставил мне, существовала одна святыня, вход в которую был мне заказан. Порой он в одиночку отправлялся в какие-то поездки, о которых ничего не говорил; существовали ассигнования, о назначении которых я не знал, а он никогда не вдавался в их обсуждение. Но затем наступил день, когда он решил, что меня следует ввести в общество, о котором я ровно ничего не знал, в организацию, известную вам как “Сигма”.