Протопоп Аввакум. Жизнь за веру

Другой причиной никоно-алексеевской реформы, а точнее, ещё одним звеном в «греческом проекте», явилось то, что после воссоединения Украины с Россией (1654) возникла необходимость в создании единой нормы богослужения и богослужебного языка (южнорусский, киевский извод славянского языка значительно отличался от московского извода). Прочность политического союза между Великой и Малой Русью должна была быть подкреплена церковно-обрядовым единством двух частей Русской Церкви, которые в ходе истории были разделены. Однако грекофильская ориентация царя и патриарха привела Русскую Церковь к принятию не московской нормы богослужения (наиболее близкой к ранневизантийской), а южнорусской, в большей степени соответствовавшей греческим текстам и традициям XVII века. Здесь следует напомнить, что на Украине реформа, аналогичная никоновской, была проведена на 50 лет ранее киевским митрополитом Петром Могилой и привела к тому, что киевское богословие и богослужение оказались сильно заражены католическим влиянием. О деятельности Петра Могилы хорошо написал известный русский богослов Г.Флоровский: «Всё пронизано чуждым латинским духом… Это была острая романизация Православия, латинская псевдоморфоза Православия. На опустевшем месте строится латинская и латинствующая школа, и латинизации подвергается не только обряд и язык, но и богословие, и мировоззрение, и самая религиозная психология. Латинизируется самая душа народа. Эта внутренняя интоксикация религиозным латинизмом, этот “крипто-романизм” был вряд ли не опаснее самой унии… В следующем поколении латинское влияние становится ещё глубже, латинские связи и навыки крепнут… Усваивались и перенимались не только отдельные схоластические мнения или взгляды, но и самая психология и душевный строй… От украинского барокко идёт в “малороссийском” религиозном воззрении эта характерная эмоциональная нетрезвость, мечтательная возбудимость, какая-то своеобразная религиозная романтика… Это была псевдоморфоза религиозного сознания, псевдоморфоза православной мысли»

.

И вот здесь-το начинает смутно вырисовываться истинная подоплёка церковной реформы XVII века. Оказывается, тщательно разработанный сценарий никоно-алексеевских реформ, впрочем, как и некоторых прозападнических реформ будущих царей Феодора и Петра Алексеевичей, мы находим еще… в 1605 году! Прекрасно зная, кто такой был на самом деле Лжедмитрий II, польские иезуиты выработали подробнейшую инструкцию о том, как надлежит действовать очередному самозванцу, чтобы ввести в России унию с католиками, то есть, по сути, подчинить русских власти римского папы. Составляя этот документ, отцы-иезуиты прежде всего стремились доказать самозванцу, что он не имеет никаких прав на императорский титул, о котором как-то заикнулся Лжедмитрий I. Вместе с тем они дали ему ряд практических советов о введении унии — советов, поражающих, с одной стороны, своей беспринципностью и неприкрытым цинизмом, а с другой — их последующим практически дословным исполнением в ходе никоно-алексеевской реформы. Вот этот документ (с небольшими купюрами, цит. по: Славянская энциклопедия. XVII век: в 2 т. Т.1.А-М/Авт.-сост. В.В.Богуславский. М., 2004. С. 505-506):

«1) …этот титул не достался ему в наследство от предков, следовательно надобно доказать какое-нибудь новое, им самим приобретённое право… Сами Русские против этого титула, что же сказать об иностранцах? Для принятия этого титула необходимо новое венчание, которого патриарх совершить не может; нет и курфирстров

(курфюрстов, то есть специальных выборщиков. — К. К.) для этого необходимых. Но царь может достигнуть желанного через унию

[22].