Протозанщики. Исцеление Меди

Антип, разжав объятия, кинулся на Касю! Андрей приподнял горячую сковороду, и Рустам сорвал со стола скатерть. Несколько движений, и девушка закутана в синтетические розы целлофана; на воздухе осталась лишь голова с наспех заткнутым ртом. Кася мычала, старалась освободиться, но крепкие объятия клеенки не отпускали.

Андрей склонился над пленницей, ладонь глубже протолкнула кляп, и Истинный что-то зашептал, не отнимая руки от лица пленницы. Резко вздрогнув, Кася, кажется, заснула. Тело перестало дергаться, вокруг образовался едва заметный, почти прозрачный кокон, слегка переливающийся серебром.

– Теперь она закрыта ненадолго,

и демон очень прочно заперт в ней.

Лишь через рот покинуть может в тело,

но этот выход перекрыли мы.

Не так уж времени у нас и много,

но съесть яичницу мы можем не спеша.

– Как же ты выжил? – поинтересовался Антип, принимаясь за поглощение яиц, – Как вкусно-то!

– Ну, рад, что угодил со вкусом блюда, – довольно улыбнулся Истинный, —

Люблю готовить в вашем Мире я.

– Как выжил?

– Тут начинается большая неприятность, – вздохнул серебристый, —

Тот, кто провел обряд в лесной глуши —

пропал, погиб, исчез во чреве Мрака.

А я его коллега – звать Андрей!

– Вы, что все на одно лицо? – тихонько поинтересовался Рустам.

– Для мелких, ограниченных людишек,

возможно очень разницы и нет! – отмахнулся Андрей, уставший отвечать на один и тот же вопрос в разных мирах.

– А-а-а, – обиженно пробормотал Антип, – И на одну манеру говорить.

– И этому не нравится мой голос!

Твой друг Волна уже достал меня.

Неужто я вещаю непонятно,

чтоб говорить мне это каждый раз?

– И много вас? – сменил тему Рустам, – Палачей?

– Нас, палачей, навалом в Мире Меди,

но основная масса вам враги!

Поэтому остерегись обеда,

что подан неизвестным палачом! – Андрей, шутя, отодвинул сковороду.

– И как же вас различать? – Антип потянул яичницу к себе.

– По бородавкам расположенным на шее.

У злых их триста семь, у нас пятьсот!

– Что?!

– Шучу, шучу! Не стоит так бояться.

Вынь фото Алексея – скажет он.

Рустам извлек фотографию, и Андрей прикоснулся к изображению. Лоб Волны сморщился, словно живой, глаза задвигались, силясь донести информацию, но ниже изображение отсутствовало.

– Ух ты, – вскрикнул со смехом Антип.

– Постойте, что за странная картинка? – рассмотрел портрет Андрей, —

Куда девался у Алеши рот?

– Не пропефятался, – с набитым ртом произнес Антип, – Аффумулятор сел…

– Откуда же слова пойдут? Из носа?

Коль нету рта, как говорить ему?

– Леха, – обратился Рустам к Волне, – Помнишь, как без слов переговаривались? – Изображение медленно закрыло и снова открыло глаза.

– «Да»! А помнишь, как «нет»? – Глаза на фотографии несколько раз быстро моргнули.

– Отлично! Это мы у Дюма подглядели, – заявил Антип и обратился к Волне, – Нам верить Андрею?

– Да, – одобрительно моргнуло фото.

– А вдруг, это фокус с фотографией? – недоверчиво буркнул бандит.

– Какой ты странный, лирик-уголовник! – засмеялся Андрей, —

Если на фото фокус, то зачем,

его само ты спрашивал об этом?

Тогда ведь я отвечу за него.

– А что ж вы там не видели раньше, что у фото нет рта?

– Смотря в экран, не знаешь вида камер!

– Давай уж поподробней рассказывай, что к чему. Что надо делать? – произнес Антип.

– Конечно, у вас тысячи вопросов.

На все ответить не смогу, прости.

Но в двух словах я опишу картину:

Знай, существует несколько Миров…

***

– Это еще кто? – Волна кивком указал на приближающуюся фигуру.

– Кажется, ребенок… – неуверенно произнес Макс, – Неужели преставился?

– Нет, – заявил Ждан, барабаня пальцами по плечу толстяка, – Новенькие с другой стороны появляются – вон, стоят возле машиниста с ошеломленными взглядами. И никакой гид их, почему-то, не встречает. Совсем обленился.

– Не сейчас, – отмахнулся Макс.

В Преддверии полумрак и тишина. Медный Мир представлял каждому усопшему свой вид Предбанника в виде места ухода. Сейчас же, терзаемый противоречиями, запутанный скоплением людей, Мир опешил и явился разночинными картинами, полускрытыми молочным туманом. Вдали едва угадывались холмы. На них высились разрозненные руины многоэтажных домов и низких хибар. Макушки деревьев, окружающих все вокруг, размывались в белесой дымке, а поляна, с телевизором на корявом пне, покрыта тысячами ополченцев и сотнями казаков.

Маленькая фигурка уверенно приближалась. Телевизор молчал, и отчетливо слышались шаги крохотных ножек, обутых в сандалии с высокой, доходящей до колен, шнуровкой. Давно нестриженая головка, кучерявилась темно-русыми локонами. На теле странного вида тога, отороченная желтоватым узором, а на боку сверкающий золотой гардой меч. Пацан, на вид лет четырех-пяти, смело направился к Ждану.

– Беспроторица… – тихо произнес Волна.

– Как? – по-взрослому пробасил мальчишка.

– Ты… Вы – Беспроторица!

– Сейчас не до глупых слов, – отмахнулся гость, – Я принес вам выход!

– Раз ты здесь, значит, с тобою говорили? – с надеждой произнес Михаил.

– Да… говорили. Поэтому я здесь, – спокойно объявил парламентер.

– Будете сражаться на нашей стороне? – радостно подпрыгнул Макс.

– Конечно, нет! – возмущенно крикнул ребенок, – Вы, что, с ума сошли?