Процесс антисоветского троцкистского центра (23-30 января 1937 года)

Турок: В январе 1935 года мне принесли 35 тысяч рублей.

Вышинский: Вы говорите о крушении, когда был убит один, тяжело ранено пять, а легко…

Турок: 15.

Вышинский: Это было 26 апреля 1936 года?

Турок: Да, между станциями Свердловск-пассажирская и Свердловск-сортировочная.

Вышинский: По вашему указанию?

Турок: По нашему заданию осуществлял Перро, начальник дистанции пути, и дорожный мастер Попов.

Вышинский: Крушение в марте 1936 года на перегоне Свердловск-пассажирская — Свердловск-сортировочная поезда № 756, в результате которого были жертвы, организовано по вашему заданию?

Турок: По нашему.

Вышинский: Практиковали вы также способ обвинять неповинных людей, на них сваливать?

Турок: (Долго молчит.)

Вышинский: Напомню вам случай: 30 сентября 1935 года на станции Монзино, поезд № 930.

Турок:

Я припоминаю, да. Там дежурный по станции Жернов хотел использовать неопытность стрелочницы Заякиной.

Вышинский: На нее свалил?

Турок: На нее хотел свалить, но не вышло.

ДОПРОС ПОДСУДИМОГО РАТАЙЧАКА

Суд переходит к допросу подсудимого Ратайчака, бывшего начальника Главного управления основной химической промышленности.

Тов. Вышинский задает ряд вопросов, выясняющих некоторые моменты биографии Ратайчака. В частности, на допросе 2 октября Ратайчак показал, что он немец и родной его язык немецкий, а в анкетах, относящихся к 1920–22 гг. и позже, указывал — поляк, родной язык польский.

—

Вышинский: Когда вы вступили в коммунистическую партию, вы скрыли, что вы немец?

Ратайчак: Да.

Вышинский: Не было ли еще каких-нибудь неправильных сведений в анкете?

Ратайчак: Я в анкете допустил еще одну неточность. Я приписал себе революционные заслуги с 15 года. На самом деле этого не было,

Вышинский: Для чего вы говорили в анкетах, что были агитатором, что три раза бежали из военного лагеря, что руководили тремя забастовками, что были секретарем союза металлистов и т. д. Какую цель вы преследовали? В ваших показаниях на следствии вы дали такой ответ: «Я желал приписать себе несуществующие в действительности революционные заслуги». Правильно?

Ратайчак:

Правильно.

Вышинский: Какую должность вы занимали в феврале 1936 года?

Ратайчак: Начальника Главного управления химической промышленности.

Вышинский: Вы знали Крапивского?

Ратайчак: Знал. Это был один сотрудник в Волынском губернском совете народного хозяйства, где я был заместителем председателя.

Вышинский: Чем занимался Крапивский?

Ратайчак: Он был начальником отдела снабжения.

Вышинский: Чем он занимался неофициально?

Ратайчак: Спекулировал на перепродаже государственного имущества.

Вышинский: Коротко говоря, крал государственное имущество?

Ратайчак: Да, так.

Вышинский: Почему же вы, зам. председателя губсовнархоза, держали у себя на работе жулика, обкрадывающего государственную казну?

Ратайчак: (Молчит.)

Вышинский:

Вы материально как-нибудь были с ним связаны?

Ратайчак (еле слышным голосом): Был связан. Я жил у него.

Вышинский: Не жили у него, а жили на его счет?

Ратайчак: И так можно сказать.

Вышинский: Значит, вы подтверждаете, что вы прикрывали уголовное преступление Крапивского, будучи заместителем председателя совнархоза, потому, что он с вами делился награбленными деньгами. Правильно это?

Ратайчак: Может быть не совсем точно, но смысл в основном этот.

Вышинский: Теперь переходите к вашей троцкистской деятельности.

Ратайчак: Моя активная троцкистская работа началась с 1934 года.

Вышинский: Кто вас ввел в троцкистскую организацию?

Ратайчак: Пятаков. Первый разговор с Пятаковым я имел в начале 1934 года, а активная работа началась с проведения вредительства в плане строительства 1934 года.

Вышинский: Были связаны со шпионской работой?

Ратайчак: Был.

Вышинский: Через кого?

Ратайчак:

Через Пушина и Граше.

Вышинский (к Пушин у): Подсудимый Пушин, правильно, что через вас Ратайчак был связан по шпионской линии?

Пушин: Через меня, а также непосредственно.

Вышинский: Вот этого последнего он не сказал. (Обращаясь к Граше): Подсудимый Граше, через вас Ратайчак был связан с агентами германской разведки?

Граше: Да, он был связан с агентами германской разведки.

Вышинский: В чем это заключалось?

Граше: В передаче материалов, секретных сведений о работе химической промышленности.

Вышинский (к Ратайчаку): Следовательно, вы передавали германской разведке шпионский материал, каким располагали по должности?

Ратайчак: Да.

Вышинский: О террористической организации знали?

Ратайчак: Я знал установки Троцкого от Пятакова.

Вышинский: На террор против кого?

Ратайчак: Против вождей партии и правительства.

Вышинский: В чем выразилась ваша диверсионная работа?