— Внимательно слушаю.
— Вроде не похожа на самоубийцу, — усмехнулась первая. Девушки переглянулись, она продолжила: — Ты реально не понимаешь, что нельзя заступать дорогу Золотисе?
— Принцессе-то? — улыбнулась я довольно искренне. — А кто посмел перейти ей дорогу?
— Дурочкой прикидывается, — констатировала вторая. Они были очень похожи. Эта отличалась редкими конопушками на щеках, другая ярким румянцем.
— Вот что, — повысила я голос. — Не знаю, кто вас подослал, но я ни Золотисе, ни вам, ни кому другому не собираюсь мешать. Своих проблем хватает.
— А почему, интересно, — взвизгнула румяная, — свои проблемы решаешь за счёт Алустона?
— Что за бред? Он взрослый человек и не нуждается в заступничестве.
Девушки, не сговариваясь, одновременно шагнули ко мне. Одна схватила за руки, вторая вцепилась в волосы. Ого! Женская драка… Не думала, что доведётся стать участницей. Никто не снимает на телефон?
— Сейчас ты получишь, козявка! Узнаешь, как чужих парней охмурять!
Это я «козявка»? Боксёрши колошматили меня своими костлявыми кулачонками, я же едва могла уворачиваться. Хохотала. Такой смех на меня напал.
— Ещё и ржёт как ненормальная!
Я уже не разбирала, кто бьет, и кто кричит, лишь ставила блоки — закрывала лицо, чтоб ненароком глаз не вышибли, или зуб.
Одна девица подставила подножку и попыталась повалить меня на пол. Я устояла, но кто знает, сколько ещё продержусь!
— А ну прекратить сейчас же! — громкий и высокий голос перекрыл вопли моих мучительниц. — Брысь пошли, шмакодявки!
В ту же секунду я почувствовала свободу и смогла распрямиться.
Воистину не знаешь, откуда придёт помощь! Около лифта стояла девушка в алом немного расклешённом платье в пол. Она скрестила руки на груди и смотрела на драчуний, не скрывая гнева.
— Ваше высочес-с-ство… Золотис-с-са… — присвистывая попятились румяная и конопатая, тоже раскрасневшаяся.
— Брысь! — прикрикнула принцесса.
В мановение ока, девчонки скрылись за поворотом коридора.
— Добрый день! — поздоровалась я, поправляя причёску. — Спасибо за помощь.
— Ты, как я вижу, не очень-то испугалась, — Золотиса подошла, смеряя меня оценивающим взглядом.
— Они такие потешные, — я пожала плечами, — эти ваши защитницы.
— Будем на ты, — поправила меня принцесса, — без церемоний. Пройдёмся?
Не дожидаясь ответа, она направилась к арке, за которой я ещё не бывала. Там обнаружилась застеклённая галерея. Ничего интересного: с одной стороны стена с редкими дверями, с другой — плотный туман. Зато была возможность размять ноги, даже побегать, если приспичит.
— Защитницы… — нахмурилась спутница, когда мы достаточно удалились от лифтового холла. — Гиены. Вот они кто. Выжидают. Надеются, что я откажусь от Алуста. А что потом? Разорвут напополам?
— Ты же не собираешься отказываться от него? — заволновалась я. Мне совершенно не хотелось, чтобы перспективная для стажёра свадьба оказалась под угрозой.
Золотиса остановилась и резко повернулась ко мне:
— Любишь его? Любишь настолько, что готова отпустить?
— При чём тут… — я замялась и не продолжила мысль, задав свой вопрос: — А ты любишь?
— Кхм… — девушка в алом платье отвернулась, прижалась ладонями к стеклу, словно ощупывая сумрачную дымку за ним. Она эффектно выделялась на сероватом фоне, такая изящная, элегантная, гордая. Заговорила не сразу: — Алустон Диор устраивает моих венценосных родителей. Он из хорошего рода, умён, образован, достойно воспитан. Кроме того имеет спокойный, уравновешенный характер и… и не способен на подлость.
— Устраивает родителей? — переспросила я. — А ты к нему как относишься?
— Меня тоже устраивал, — ответила она, вглядываясь в клубы тумана, — до тех пор пока ни на кого другого не обращал внимания.
Это был толстенный намёк на мою персону.
Следуя привычке ориентироваться на достоверные данные, а не на домыслы, я уточнила:
— Кто посмел соперничать с принцессой?
Залотиса засмеялась, запрокинув голову, потом отняла руки от стекла, снова скрестив на груди.
— Я не собираюсь ни с кем соперничать! Жених, а потом и муж должен принадлежать мне целиком, не допуская и мысли о других женщинах. — Она осмотрела меня с макушки до ступней. — Когда я заметила, что внимание Алустона ослабло, решила, что у него дурной вкус. Увлечься нищей адепткой, поступившей в академию по квоте! Зачем мне жених с дурным вкусом? Сразу хотела порвать с ним.
— Почему же не порвала?
— Клеопа умоляла не делать поспешных выводов. Уверяла, что сын всего лишь опекает девушку по просьбе друзей.
— Так и есть.
Принцесса расплела руки, посмотрела в потолок, теребя усыпанную бриллиантами серёжку.
— Так да не так.