Провал гитлеровского наступления на Москву

Мы с Куликовым пробрались на Дмитровское шоссе, а оттуда - в Марфино, в штаб 64-й морской стрелковой бригады. Она состояла из моряков Тихоокеанского флота, прибывших на защиту столицы. В бригаде было 552 коммуниста и 830 комсомольцев. Большинство моряков одето в черные морские шинели. Народ в бригаде рослый, бравый и напоминал моряков красногвардейских отрядов времен гражданской войны.

Однако командование бригады смутно представляло себе решение таких важных вопросов, как подготовка к обороне и наступлению. Мы с членом Военного совета дали ряд указаний. Но тем не менее единодушно решили, что следует как можно скорее поставить во главе бригады опытного пехотного командира.

Из морской бригады поехали в 35-ю стрелковую бригаду. Ее командира полковника П. К. Будыхина мы встретили у Лобни. Вышедшими сюда передовыми частями он организовывал противотанковую оборону на Рогачевском шоссе перед полотном Савеловской железной дороги. Я обещал ему выслать на станцию Лобня для поддержки бригады бронепоезд. Из Лобни мы с трудом пробрались по занесенной снегом дороге, идущей вдоль полотна железной дороги, в Хлебникове. Здесь находился командир 331-й стрелковой дивизии генерал-майор Ф. П. Король со своим штабом. Его дивизия, перебрасываемая с востока, состояла в основном из сибиряков, в дивизии было более 11 000 человек. Прибыл пока только один стрелковый полк, но хорошо одетые и вооруженные подразделения этого полка производили внушительное впечатление. Из Хлебникова мы направились в район Сходни, где и нашли полковника А. И. Лизюкова. Он ввел нас в курс происходивших на этом направлении событий, сообщив:

- На рубеже Красная Поляна, Большие Ржавки части группы Ремизова с трудом сдерживают натиск танковой и пехотной дивизий противника. А левее Ленинградского шоссе мы слышим из района Крюкова шум боя правофланговых войск 16-й армии генерала Рокоссовского. Два дня тому назад меня, командира моторизованной дивизии, вызвали и приказали вступить в командование оперативной группой в составе двух стрелковых бригад Московской зоны обороны. В тот же день к вечеру я :их вывел на рубеж между Хлебниковом и Сходней. Задача группы - не допустить прорыва противника непосредственно к Москве.

- Но ваша группа расформировывается, - заметил я.

- Послезавтра в Сходню прибудет стрелковая дивизия, и тогда моя группа ликвидируется, - подтвердил Лизюков. - Правофланговую 28-ю стрелковую бригаду я передам в 20-ю армию, а сам стану заместителем командующего армией. Левофланговую бригаду возвращу в Московскую зону обороны.

- В Химках противотанковый рубеж будет готовить дивизия полковника Прокофьева, - информировал я Лизюкова. - Он явится к вам для увязки совместных действий на случай прорыва противника.

В штаб возвратились мы с наступлением темноты. Я тотчас же доложил и в штаб фронта, и в Генеральный штаб о ходе развертывания армии. С 30 ноября 20-я армия вошла в строй армий Западного фронта. Но не удалось нашей армии полностью развернуться на своем рубеже под прикрытием групп Ф. Д. Захарова и Ф. П. Ремизова.

Стремясь во что бы то ни стало прорваться к Москве, командование группы армий Центр ввело в бой свои последние резервы. Утром 1 декабря 3-я танковая группа противника нанесла сильный удар по поредевшим частям группы Захарова, смяла их и устремилась вдоль Рогачевокого шоссе к Москве. На стыке 1-й ударной и 20-й армий создалось угрожающее положение. Танковые части противника овладели Белым Растем, Озерецким, Красной Поляной и вышли у станции Лобня и севернее к полотну бывшей Савеловской железной дороги. Надо признаться, что неожиданное появление танковых частей противника перед развертывающимися частями 20-й армии привело их, особенно морскую бригаду, в замешательство.

Однако встреча с нашими войсками была неожиданной и для противника. Из показаний пленных выяснилось, что немецкое командование рассчитывало захватить переправы через канал Москва - Волга в районе Хлебникова беспрепятственно. В действительности же передовые части врага натолкнулись на новый сплошной фронт наших войск, встретивших гитлеровцев плотным артиллерийским огнем, а в районе Лобни - танковыми контратаками. Продвижение немецко-фашистских войск приостановилось. Тем не менее противнику удалось здесь подойти к Москве на расстояние менее 25 километров. Много неприятных, но справедливых упреков я вынужден был выслушать в тот день от Генерального штаба и штаба фронта.