Прованс от A до Z

Нетрудно обнаружить плюсы туристского бума. Если бы не деньги туристов, иные церкви и шато уже закрылись бы, памятники архитектуры и истории превратились бы в руины, парки бы заросли. Большинство ресторанчиков с изумительной кухней не смогли бы выжить, обслуживая лишь местных жителей. Торговцам иных деревенских рынков пришлось бы тащиться со своим товаром в города. Для кого проводились бы концерты? Жизнь в Провансе обеднела бы.

Сталкиваясь с подобного рода упреками, я стараюсь обратить внимание критиканов на то, что турист вовсе не такой монстр, каким они его представляют. Что турист помог превратить сегодняшний Прованс в более удобное для проживания место, чем был Прованс вчерашний.

Не помогает. Ностальгию не переспоришь. И я в качестве последнего козыря предлагаю им попробовать, раз уж тут так все ужасно, остаться дома и не мучить себя путешествием в этакий ад.

Вот еще! Что за вздор! Но, так или иначе, эти туристы, которые тут понаехали, все равно не чета им.

Tremblements de Terre. Землетрясения

Любой ценитель архитектуры заметит, что нередко здания в Провансе носят явно выраженные следы повреждений, одряхления, не соответствующие их возрасту. Провалы в линии кровли, осевшие конструкции, треснувшие дверные косяки, перекошенные окна, трещины в наружных или внутренних стенах. Особенно бросаются в глаза треснувшие и изъеденные фасады. Иные дома спасены от разрушения лишь радикальными мерами, S-образными стальными скобами, переходящими с одной стороны дома на другую. Первое побуждение, конечно, свалить вину на строителей, среди которых во все времена у всех народов хватало халтурщиков. Небрежение хозяев, естественное старение… Какие еще причины? Бывают, оказывается, и еще причины — капризы природы. Провансальские землетрясения.

Явление это здесь достаточно редкое и драматическое, чтобы его запомнили и точно зарегистрировали, поэтому мы знаем, что Воклюз сильно тряхнуло 25 января 1348 года, Пертюи — 14 апреля 1535-го, что толчки случились также в 1708 и 1731 годах. Но самым сильным стало землетрясение 11 июня 1909 года, поразившее Ламбеск. В тот раз погибли люди, большой ущерб нанесла стихия имуществу.

Перечисленные бедствия, разумеется, вызваны подземными процессами, однако землетрясение землетрясению рознь. Самые слабые подземные толчки — иногда настолько слабые, что их ни один сейсмограф уловить не в состоянии, — выступают союзниками беззастенчивых джентльменов, занятых в строительном бизнесе. Я убедился в этом на личном опыте.

Несколько лет назад в пароксизме мелкопоместного мазохизма мы пригласили бригаду рабочих заменить большое окно обычного типа цельным пуленепробиваемым стеклом, вставляемым нервными диктаторами в окна своих дворцов и лимузинов. Нас заверили, что его и молотом не расколотишь, что надо кран с чугунной «бабой», чтобы его разбить. Стекло вставили, рабочие повосхищались и отбыли.

Представьте наши переживания, когда, не прошло и трех недель, мы обнаружили в стекле сквозную трещину, пересекавшую его по диагонали. Полагая, что причиной несчастья послужили огрехи, допущенные в процессе установки, мы позвонили рабочим, пригласили для беседы по душам.

«Вот не повезло! — посочувствовал нам патрон, бросив беглый взгляд на работу своих умельцев. — Совершенно очевидно, что причина в tremblements de terre. Никакого сомнения».

Нам не верилось. Погода все это время сохранялась тишайшая, ни ветерка, ни колыхания даже веточки. На этом фоне никакой подземный толчок не мог остаться незамеченным. Но патрон с жаром заверял нас в обратном. Очевидно, слабое землетрясение произошло, когда мы на минутку отвернулись.

Впоследствии мы убедились, что эти «слабые землетрясения» после проведенных местными умельцами капитальных строительных работ случаются частенько. У одних соседей появились трещины в новом плавательном бассейне, у других в полах и на потолке. Во всех случаях виноватыми оказались мельчайшие подземные толчки. Вот вам и мягкий средиземноморский климат.

Trou Provençal. Прованская дыра

Есть один фокус, который любому провансальцу удается лучше, чем самым утонченным гурманам Древнего Рима.

Римские пиры затягивались не на час, блюда следовали одно за другим, миножья икра сменялась языками жаворонков, улитками в молоке, диким кабаном, нафаршированным живыми дроздами, и так далее и тому подобное, согласно полету фантазии тамошних шефов. Неизбежно наступал момент, возможно после необдуманной добавки павлиньих мозгов, когда тога начинала поджимать желудок и аппетит исчезал. Благовоспитанность, однако, не позволяла прекратить прием пищи и обидеть хозяина. Следовало жевать и глотать, пока последняя пропитанная медом землеройка не исчезнет в утробе трапезничающих. Как выйти из положения благовоспитанному гостю?