Проверка 2 (СИ)

— Ты уже научился заглядывать в мои мысли? — с подозрением спросила она.

— Мне и заглядывать не нужно, — ответил Раш. — Мыслей я твоих не читаю, а состояние чувствую. Опять эта вселенская печаль! Когда зомбировали редакторов, ты от нее отошла, а теперь опять грустишь. Слетала бы к нему и сняла свои запреты. Люди бывают разные, а тебе попался рационально мыслящий кадр. Ну не хватило у него фантазии, чтобы сходу поверить в твою сказку! Так что, из–за этого его мучить и мучиться самой? Ты в таком состоянии ни учиться, ни даже медитировать нормально не сможешь.

— Отстань, Раш, — рассердилась Настя. — С этим я разберусь сама!

— Как же, разберешься! — ехидно сказал браслет. — Это у тебя точно первая любовь, из–за которой перестают нормально соображать. А ведь есть хорошее средство, и ты его знаешь.

— Это какое же? — с подозрением спросила девочка. — Ты мне не «убийцу эмоций» предлагаешь? Так я тебя за такое предложение сейчас засуну куда–нибудь в шкаф и не выну, пока не понадобится сила!

— Он не все эмоции убивает, — ответил Раш, — а только связанные с тем объектом, который на него наложишь. Наложи образ своего красавчика, и будешь опять радоваться жизни. Все равно тебе рано любить. И его можешь точно так же обработать, чтобы не мучился.

— Точно, в шкаф! — решила она.

— Как хочешь, — не стал спорить Раш, — я могу полежать в шкафу, мне там будет спокойно, в отличие от тебя. А лучше подумай своей красивой головкой, может, поймешь, что я прав. Кто сказал эфэсбэшникам, что я умнее тебя? По–моему, это была ты. И учти, что у меня перед тобой есть огромное преимущество: нет мозгов и гормонов, которые отключают в них соображение. Ты же умница! Не хочешь убивать те ростков любви или дружбы, которые у вас зародились? Тогда дай им расти! Чувство, как и жизнь, не может застыть в одном состоянии. Оно или развивается и крепнет, или чахнет и погибает. Тебе ничего не стоит слетать к нему и взглянуть в глаза. В конце концов, примени магию и узнай, как он к тебе относится.

— Слетаю! — решила Настя. — Сейчас переоденусь…

Она сняла помявшийся костюм и надела платье, в котором ходила сдавать экзамены. Когда одевалась, подумала, что нужно заняться своей одеждой. Мысль появилась и исчезла, смытая страхом и волнением.

«Раш прав, в том, что мне это ненужно, — подумала она, с трудом застегнув молнию. — Черт бы побрал этот экстернат и эту школу, и ее директора, которые свели нас вместе! Пусть это случается со всеми, но не в четырнадцать с половиной лет!»

Сфера послушно пролетела сквозь стену и устремилась к соседнему дому. Отсчитав восьмой этаж, Настя полетела вдоль окон, заглядывая в каждое. Комнату Олега узнала сразу и тут же увидела его самого. Юноша сидел за столом и что–то рассматривал. Когда она оказалась в комнате, увидела, что он уставился в ее фотографию. Настя убрала сферу, но, для того чтобы обратить на себя внимание, пришлось заговорить.

— Давно так сидишь? — спросила девочка.

— Ты? — оторопел он. — Точно, пошли глюки! Ну и ладно, пусть ты глюк, только не исчезай!

— Стукнуть тебя, что ли? — задумчиво сказала она. — Во всех книгах читала, что галлюцинации проверяют болью. Ты хорошо терпишь боль?

— Точно Настя! — воскликнул Олег и вскочил, опрокинув стул. — Как ты здесь очутилась?

— Сейчас вспомнишь, — сказала девочка и сняла блокировку памяти.

— Ты заставила меня забыть! — возмущенно крикнул он. — Кто дал тебе право копаться в моей голове! Почему ты меня оттолкнула? Ведь я тебе нравился, иначе ты бы меня и на остров не взяла! Я тебя интересовал, а потом вдруг стал безразличен. Почему?

— Нравился, — согласилась Настя, — но ты неправ: безразличия у меня к тебе не было, просто ты меня обидел. Я открыла тебе свой секрет, хотя для меня это смертельно опасно. Если о моих возможностях узнают, я долго не проживу. Не ты первый, кому я доверяла, но все или забыли мои откровения, или получили магическое внушение. Ты говорил о правах. Любой человек вправе защищать свою жизнь, я это тоже делаю как умею.

— И чем же я тебя обидел? — спросил Олег. — Тем, что не поверил в твою сказку?

— Ты не поверил мне! — крикнула она, и лежавшая на столе фотография вспыхнула и мгновенно сгорела. — Я не сказала тебе ни слова неправды, наоборот, рассказала больше, чем говорила другим! Но они мне поверили, даже такой скептик, как мой дед, даже руководство государства! Сказка! Тебя бы засунуть в эту сказку, ты бы в ней долго не прожил! Слабак, который прячется за свой рационализм! Зря я сюда пришла. Не бойся, я больше не полезу в твою память, но внушение ты получишь. Оно никак на тебя не повлияет, просто не сможешь никому рассказать то, что обо мне узнал. А чтобы ты поверил, что это магия, а не гипноз…

В руке Насти появился меч, которым она изо всех сил рубанула журнальный столик. Девочка перестаралась, и заточенное до бритвенной остроты лезвие разрубило тонкую столешницу пополам. Вызвав сферу, она не стала возвращаться в квартиру, а перенеслась на остров. Сфера исчезла, а она упала на песок и заплакала так, как плакала в далеком детстве от боли или обиды.