Провинциал. Книга 4 (СИ)

Сорвать с неё одежду и, добравшись до столь желанного и упругого женского тела мять… Мять… Тискать… Целовать взасос… Вылизывать каждую ложбинку на её бархатистой коже… И наслаждаться её стонами, которые будут вырываться из её горла в такт ударам беспощадного тарана…

— Так, спокойнее, Паша, — Павел Лаврентьевич тряхнул несколько раз головой, пытаясь избавиться от липкого морока, обволакивающего его рассудок сетью потливых желаний.

Он вдруг с ужасом ощутил каменное напряжение в паху.

Взглянув на так и стоящую в дверях девушку он увидел, как в в бирюзовой глубине её огромных глаз кружится насмешливый хоровод весёлых искорок.

Она не отрываясь смотрела на предательски встопорщившийся на его брюках бугор, ясно и недвусмысленно обозначивший, какие именно мысли сейчас крутятся в его голове, и какие желания сейчас им безраздельно владеют.

— Гммм, — девушка многозначительно прочистила горло, — я, похоже, как-то не вовремя к вам зашла, извините, — а в глазах её прыгали и кувыркались огненные чертенята, — наверное, будет лучше, если сейчас я оставлю вас… Успокаивайтесь, приходите в себя, — и, уже в дверях, обернувшись, она сочувственно сказала, — как успокоитесь, дайте знать, доклад то мой вы так и не выслушали…

Дверь хлопнула, и, оставшийся в одиночестве Крыницын обессиленно рухнул в кресло.

— Ну, что же, все очень не плохо, — нарушил я тишину, воцарившуюся в комнате, — занятное зрелище, не правда ли?

— Да, — согласилась Истер, — а девчонка то молодец, умыла этого хлыща…

Ну да, кто бы сомневался, хе-хе. Все наши дамы, как одна, встали на сторону Алевтины. Женская солидарность, она такая.

— Ну да, — согласилась Светлана, — красиво она его. Но, как бы он теперь мстить не стал…

— Думаю, она знала, что делала, — успокоил я своих дам, — уж в чём-чём, а в бестолковости Алевтину Афанасьевну подозревать не стоит. Мне кажется, она знает, что делает.

— Всё это замечательно, — согласилась Истер, — а дальше-то что предпримем?

— А дальше… — я не смог удержаться от театральной паузы, — а дальше мы ещё пошерудим палочкой в этом, с позволения сказать, осином гнезде. И в роли этой волшебной палочки выступит… — народ начал переглядываться, но постепенно все взгляды скрестились на чертовке, — вы правильно угадали, это будет Зара!

— Так что, пора собираться? — деловито спросила она.

— Да, — времени, у нас, по моим расчётам, оставалось не так много, — в твоём распоряжении десять минут. И, знаешь, мундир не надевай, — я прищурился, обдумывая очередное мелкое изменение плана, а надень-ка ты…

Зара смотрела на меня, в ожидании продолжения.

Я подмигнул ей и закончил мысль:

— Надень какое-нибудь кружевное бельё, такое, чтобы выглядело пособлазнительнее… Ну, там где ткани поменьше, а кружавчиков всяких игривых — побольше. Ведь у нас же есть такое? — я вопросительно посмотрел на Истер.

— А то ты и не знаешь совсем, — со смехом отреагировала она, — не беспокойся, найдём, для такого-то дела.

— Ага, ну, значит, с бельём решили, — удовлетворенно проговорил я под общий смех присутствующих, — но поверх этого белья должен быть какой-нибудь откровенный халатик… или лучше, наверное, игривый полупрозрачный пеньюарчик.

— А откровенный полупрозрачный шёлковый халатик пойдёт? — с подначкой поинтересовалась Лиза, — мы как раз такой и приобрели, в числе прочих тряпочек, что для Зары заказывали. И бельё кстати тоже ей прикупили… — она шаловливо на меня уставилась и продолжила, — как раз такое, как ты, оказывается, любишь…

Я слушал её, ёжась под многообещающим взглядом многозначительно улыбающейся подруги… Но, вроде как пронесло.

— Да, давайте тогда так, — я повернулся к Заре, — ты перевоплощайся в эту Алевтину…

Зару тут же окутало уже знакомое нам марево, и через минуту на меня смотрели бездонные бирюзовые глаза. У меня аж мурашки по спине побежали.

— А вы, — продолжил я глядя на Истер с Лизой, — берите её, и переодевайте, наверное, в то самое бельё, ну и в пеньюарчик потом заверните… Ну, не здесь же, — с укоризной сказал я начавшей раздеваться прямо тут Заре.

— Жаль, — промурлыкала та, — я думала, ты посмотреть хочешь… Пронькину трансляцию то тебе толком досмотреть не дали же… — и хитро так улыбнулась.

— Можно подумать, что сейчас досмотреть дадут, — буркнул я, уколовшись о взгляд подруги, — идите давайте, наряжайте её, красьте, в общем, создайте ей товарный вид…

Дамы удалились, а я налил себе вина. Они там провозятся некоторое время, а я хоть освежусь слегка. Нервишки, опять таки, успокою, а то все меня провоцируют. Так и норовят из равновесия вывести и под монастырь подвести.

Один Семён меня понимает и мне сочувствует…

Мы с Семёном переглянулись, чокнулись, и выпили. Стало немного легче.

Я посмотрел на голопанель. Пронька продолжал трансляцию из обители военного советника.

Бедняга Крыницын так и сидел в кресле. Хотя, следует отметить, что он стал несколько спокойнее. Действительно, возмутительно-провокационный бугор на его штанах заметно опал и стал уже далеко не так заметен.