Провинциализируя Европу

Маркс противопоставляет абстрактный труд – общую меру производительности человека – реальному или конкретному труду, той форме, которую принимает труд в рамках конкретной деятельности. Говоря проще, абстрактный труд «не зависит от конкретного вида труда». Сам по себе он не создает капитализма. «Варварское» общество (выражение Маркса) может быть отмечено отсутствием развитого разделения труда, поскольку его члены от природы «могут быть ко всему приспособлены»[138]. В логике Маркса можно допустить, что в таком обществе существует абстрактный труд, хотя его члены и не способны теоретически сформулировать это. Теоретическое осмысление возможно только при капиталистическом способе производства, при котором сама деятельность по абстрагированию становится наиболее общей чертой для большинства видов труда.

Что же такое абстрактный труд? Иногда Маркс пишет так, словно абстрактный труд – это в чистом виде физиологический расход энергии. Например: «Если отвлечься от определённого характера производительной деятельности и, следовательно, от полезного характера труда, то в нём остаётся лишь одно, – что он есть расходование человеческой рабочей силы. Как портняжество, так и ткачество, несмотря на качественное различие этих видов производительной деятельности, представляют собой производительное расходование человеческого мозга, мускулов, нервов рук и т. д. и в этом смысле – это один и тот же человеческий труд»[139]. Или так: «Всякий труд есть, с одной стороны, расходование человеческой рабочей силы в физиологическом смысле, – и в этом своём качестве одинакового, или абстрактно человеческого, труд образует стоимость товаров. Всякий труд есть, с другой стороны, расходование человеческой рабочей силы в особой целесообразной форме, и в этом своём качестве конкретного полезного труда он создаёт потребительные стоимости»[140]

. Но разные по своим воззрениям последователи Маркса, такие как И. Рубин, К. Касториадис, Ю. Эльстер и М. Постон, показали, что рассматривать абстрактный труд как сущность, как картезианское res extensa

[141] и сводить его к «нервной и мускульной энергии» означает либо неправильное чтение Маркса (Рубин и Постон), либо повтор ошибки Маркса (Касториадис и Эльстер)[142]

. Маркс действительно говорит об абстрактном труде как о «социальной сущности», обладающей объективностью, но тут же характеризует эту объективность скорее как «призрачную», нежели вещную: «Рассмотрим теперь, что же осталось от продуктов труда. От них ничего не осталось, кроме одинаковой для всех призрачной предметности, простого сгустка лишённого различий человеческого труда, т. е. затраты человеческой рабочей силы безотносительно к форме этой затраты. Все эти вещи представляют собой теперь лишь выражения того, что в их производстве затрачена человеческая рабочая сила, накоплен человеческий труд. Как кристаллы этой общей им всем общественной субстанции, они суть стоимости – товарные стоимости»[143]. Далее в тексте «Капитала» он объясняет это так: «В прямую противоположность чувственно грубой предметности товарных тел, в стоимость не входит ни одного атома вещества природы. …Товары обладают стоимостью лишь постольку, поскольку они суть выражения одного и того же общественного единства – человеческого труда, то поэтому их стоимость имеет чисто общественный характер»[144].