Провинциалка для сноба

После завтрака она собралась в магазин. С зарплаты у нее была отложена сумма на покупку зимней обуви. Самое время настало ее потратить, потому что зима уже практически окончательно вступила в свои права. На дворе все было белым-бело. Деревья стояли в белом сказочном убранстве. Легкий морозец щипал щеки. И ни дуновения. Такую зиму Люда любила больше всего. Осталось позаботиться о ногах, которые нещадно мерзли в демисезонных ботиночках.

На обратном пути из магазина, согреваемая мыслью о симпатичных угах, спрятанных в пакете, и теплых колготах, которые прикупила по случаю, в сумке Люды завибрировал телефон.

— Ты где? — опуская приветствие, спросили ее голосом Алексея, от которого сразу же внутри все замерло, напряглось.

— Здравствуйте, Алексей Витальевич. Я дома, ну почти…

— Что значит, почти?

Ни тени улыбки или дружелюбия. Ничего такого в его голосе Люда не подметила. Лишь сухость и отрывистость, от которых сразу же захотелось пить, чтоб промочить и прочистить горло вместо него.

— Это значит, что я иду из магазина и сейчас уже заверну во двор, — невольно разозлилась она.

— Хорошо, — еще более отрывисто бросил он в трубку и отключился.

Люда даже остановилась, разглядывая трубку. А его звонок ей не примерещился случаем? И что это вообще было такое?!

Уже через пять минут все стало понятно. Не успела она свернуть во двор, как увидела машину Алексея. И теперь уже ей пришлось усмирять собственное сердце, что моментально начало выписывать пируэты в груди. Да такие, что она аж оглохла на короткое время, только и слышала, как пульсирует в висках и ушах кровь.

Алексей ее тоже увидел и вышел из машины, преграждая путь. Выглядел он, мягко говоря не очень. Волосы взлохмачены, на лице проглядывается щетина. И глаза такие… воспаленные что ли, словно ночь он провел бессонную, ну или принял на грудь больше положенного накануне. Но перегаром от него не несло, а напротив, Люда уловила привычный мужской аромат, который моментально заставил трепетать потаенные струны души, что неизменно на него отзывались против ее желания. Интересно, что его заставило примчаться сюда в такую рань? Ну, условную рань, конечно. Время уже приближалось к одиннадцати, но он же сколько-то провел в дороге. И спал ли он вообще сегодня?

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове, но ничего сказать она не успела. Алексей схватил ее за руку, повыше локтя и настойчиво повел к машине.

— Что вы делаете?! — невольно возмутилась Люда подобному отношению, хоть даже себе не признавалась, насколько рада была его видеть, даже такого сердитого и небритого, до какой степени она по нему соскучилась.

— Если мы будем разговаривать на улице, ты замерзнешь, — лаконично ответил он, и Люда решила, что в логике ему не откажешь. Она уже не чувствовала ног в ботинках. А надеть сразу в магазине уги не захотела, жалко стало обновки.

Оказавшись в тепле салона его автомобиля, Люда даже испытала прилив благодарности, чувствуя, как начинают оттаивать ее конечности. Но хамского поведения это не отменяло, и она надеялась получить тому объяснения.

Какое-то время Алексей продолжал хранить молчание, не глядя на нее. Он словно собирался с мыслями. Люда же терпеливо ждала, сама не зная чего, и тихонько наслаждалась теплом, чувствуя, как все тело расслабляется, отдавая дань удобному сидению и приятному запаху кожи вкупе с освежителем воздуха.

— Почему ты мне ничего не рассказала? — так резко повернулся он к ней и заговорил, что Люда аж вздрогнула от неожиданности.

— О чем? — решила включить она дурочку (говорят, иногда это даже полезно делать).

— О Павлове, что он приставал к тебе.

Слушая его и глядя в это суровое лицо, ей захотелось взмолиться, чтобы хоть чуточку смягчил тон, проявил минимум сострадания, а не набрасывался сразу с обвинениями. Ведь даже сейчас он именно что обвинял ее, как будто это она приставала к его заму. Но ломать и дальше комедию Люде резко перехотелось. Наверное, настало время поговорить с ним по душам.

— Я пыталась…

— Когда?! Ты ни словом не заикнулась об этом! — он говорил даже тише обычного. Так почему же Люде казалось, что он кричит?

— Еще тогда, в самый первый раз, когда Дмитрий Юрьевич хотел сделать меня своей секретаршей.

— Но ты не сказала, что он претендует на что-то большее, — Алексей придвинулся к ней ближе, намного ближе. Теперь она могла разглядеть даже едва заметные темно-серые крапинки в его глазах. И смотрел он на нее пристально, не мигая. — Почему?

— Да я пыталась!.. — воскликнула она, пытаясь избавиться от желания сжаться под этим инквизиторским взглядом. — Но вы!.. Ты!.. — внезапно выступившие слезы на глазах помешали ей говорить дальше. Люда резко отвернулась и уставилась в окно, пытаясь прогнать и слезы и ком из горла. Но их становилось только больше, и она с ужасом поняла, что уже плачет.