Провинциальное прованское преступление

— Обычная. Не ругались, не кричали. Потом Ольга замолчала. Я полежала немного. Спать уже не хотелось, и голова не болела, я посмотрела на часы, встала и пошла к Ольге. Дверь была только прикрыта. Ольга лежала на полу. Я сначала подумала, что она упала в обморок. Она ведь тоже жаловалась на головокружение. Кстати, многие были не в своей тарелке, но ведь мы столько пили и эти чертовы сигареты. Впрочем, когда все курили, Ольги с нами не было, — вспомнила Алина. — Я бросилась к ней. Голова ее была в луже крови. Мне показалось, что она еще дышит, приподняла ей голову — тут и вошла горничная, эта злючка Эмма, жена Анри. Она так заверещала, что у меня уши заложило. И ведь ей ничего не объяснишь! Я сказала, чтобы она вызвала полицию. Как по-французски доктор, я не могла вспомнить, но к тому времени Ольга уже не дышала. Когда я поняла, что она мертва, на меня словно туман опустился, опять затошнило. Я побежала в ванную. Когда вышла, в комнате уже был Анри, он прибежал на рев женушки. Анри усадил меня в кресло и сказал, что надо подождать полицию. Плохо, что я с трудом понимаю французский. Все время, пока ждали полицию, они о чем-то между собой перешептывались. О чем? Не знаю. Полицейские прибыли очень быстро. Впрочем, может, мне это только показалось. Они что-то спрашивали у Эммы, а меня словно и не было в комнате. Странно, но я и подумать не могла, что кому-то придет в голову, будто это я убила Ольгу. Еще странно, что мать Ольги не пришла — ее комната через стенку. Странно, что никто из постояльцев не поднялся наверх. Потом меня взяли под руки и вывели из отеля. Помню, Веня что-то кричал, топал ногами, бросался на полицейского. Почему он сразу не позвонил в посольство? Почему я здесь торчу уже четвертые сутки? Что за безобразие? — распсиховалась Алина.

— Веню забрали в психиатрическую клинику, — доложила я. — Ему удалось уговорить медсестру позвонить мне. Большая удача, что рядом со мной оказалась Степа, ты знаешь, что я во французском ноль. Алина, поверь, мы вылетели тебя спасать буквально в тот же час.

— Да? Степа тоже здесь? Это хорошо. Неужели мои дела настолько серьезны? — жалостливо спросила она у Меркурьева — Меня не могут выпустить под залог? Сколько нужно денег?

Меркурьев тяжело вздохнул.

— Не хочу вас обнадеживать, но положение ваших дел действительно серьезное. А что касается того, чтобы отпустить под залог… Во-первых, это очень большие деньги. А во-вторых, в интересах дела, вам лучше посидеть здесь.

— В интересах дела? — переспросила я.

— Я не хочу тут торчать, — тут же возмутилась Алина. — Позвоните моему мужу. Пусть возьмет кредит, продаст машину, делает что хочет, но заплатит за меня.

— Погоди, Алина, я, кажется, поняла. Настоящий преступник, подумает, что он вне подозрений, и сделает ошибку. Верно? — я посмотрела на Аристарха Бенедиктовича.

— Да, пока постояльцы не разъехались, нужно каждого из них взять под контроль.

— Я и моя подруга готовы вам в этом помочь. Мы уже начали приглядываться к постояльцам гостиницы.

— Я обязательно воспользуюсь вашей помощью, — не поворачивая ко мне головы, буркнул адвокат.

Я поняла, что он сказал это из вежливости. Мне стало неловко. Он специалист, а кто мы со Степой? Дилетантки? К тому же заинтересованные лица.

— У меня, Алина Николаевна, к вам будет еще пара вопросов, — продолжил Меркурьев. — Как я мог понять, с Ольгой Матвеевой вы были подругами?

Алина сморщила лоб и сконфужено улыбнулась:

— Не так чтобы… До поездки во Францию у меня с Ольгой было шапочное знакомство. Так, в детстве пересекались. Потом она вышла замуж за француза. А поскольку я работаю в туристическом бизнесе, то в интересах дела нужно использовать любые связи, — она мельком взглянула на меня. — Пришлось возобновить знакомство.

— И как вам показалась Ольга, когда вы вновь встретились? Да и вообще, расскажите, как вы провели последние дни?

— С Ольгой? — уточнила Алина.

— Ну да. Наверно, она вам что-то о себе рассказывала?

Глава 14

— На самом деле я не так уж много могу рассказать, — смутившись, начала Алина. — Мы хоть и проводили вместе много времени, но рядом с нами всегда кто-то был. Сначала мы общались втроем: я, Ольга и Вениамин Куропаткин. Потом мы познакомились с Григорием Орловым. Вскоре к нашей компании присоединились Виктория и Дмитрий. И, наконец, Валерий и Стас, с которыми мы столкнулись в городе Экс-ан-Прованс. Ольга их тоже пригласила в Арль. Вся компания словно присосалась к Ольге. А она была настолько рада их вниманию, что не понимала: всей этой братии всего-то хочется получить хорошую скидку на проживание в ее отеле. Я бы на ее месте так мало с постояльцев не брала, но она была такая бесхитростная. Правда. Тютя — одним словом. Жизнь била-била ее и ничему не научила.

— А что значит «била»? — поинтересовался Меркурьев, зацепившись за сорвавшееся с Алининого языка слово.

— Знаете, когда я встречалась с ней в детстве, она выглядела какой-то несчастненькой, неуверенной, замкнутой. Мне даже казалось, что родители ее совсем не любят.

— А ты не знала, что она приемная дочь? — спросила я.