Проводки оборвались, ну и что

Marcia Griffiths – «Hurtin’ Inside».

7’’ Corporation Of Love – «Give Thanks & Praise (& Dub)». Там комментарий: That’s my dad Evol Graham and John Alexander who wrote this song. I think they we’re maybe 22 or 23 when they recorded this song.

Lee Perry – «Skanking With The Upsetter Rare Dubs, 1971–1974».

KING TUBBY MEETS THE UPSETTER AT THE GRASS ROOTS OF DUB.

Fish + Goat At The Controls – «Deep Sea Dubbing».

School of Fish (Dub) – «Fish + Goat At The Controls».

Alpha & Omega – «The Half That’s Never Been Told (Full Album)».

Vladislav Delay – «Lehka [Helsinki/Suomi EP | Not On Label (Vladislav Delay Self-Released) | 1999]».

Watamu Beach (Rework) – «Moritz Von Oswald».

Rhythm & Sound – «Mango Drive».

Phylyps Trak Ii/I – «Basic Channel».

И отчего-то Tyshawn Sorey: «Untitled | In Studio» (2018), славно.

Недавно была музыка для серферов, а эта – закрыть текст. Она как облачность, над которой летает не поименованное что угодно, не вполне даже существующее. Граница того пространства и этого: между здешними делами и люфтом с его сгустками, ходами, перескоками, сдвигами, прозрачными связями. Они оттуда выманиваемы – когда захочешь – сюда и меняют здесь что-нибудь, что захочешь. Теперь мы находимся тут, хорошо.

По времени сейчас 2022-й: проводки от 60–90-х отрываются, еще один, еще один. Мясные они, жилистые. И тут появляется еще одна колонка, уже слева: из ландмарков тогдашних чувств/желаний, леденцы. Там (микрон списка, он до центра земли) «The Rain Song», «July Morning», «Coz I Luv You», «Heaven Or Las Vegas», «Mrs. Vandebilt», «Have You Ever Seen The Rain», «Late November», «We Will Rock You», «Common People», «Smack My Bitch Up», «Mein Herz Brennt», «The Final Countdown», The Man Who Sold The World», Spy in the House of Love». «She’s In Parties». «In The Army Now». «Sweet Dreams», «Paint it Black», «Enter Sandman», «You Know I’m No Good». «Vitamin C».

Это ж гимны возникших в момент предъявления их звуков стран. Из списка один за другим выступают гимны Штокхаузена: из ниоткуда клочками такие и сякие куски государственных звуков, перемежаются шумом-грохотом, скрежетом каким-нибудь. Никто из гимнов не описание, не справка о территории, его произведшей. Разве что чуть-чуть. Из ниоткуда в никуда. Паузы: дождь, ветер, запах сырого дыма. Шорох, шелест, потрескивания. Следующий. Много. Потом затухают все, но приближается духовой оркестр с маршем Радецкого, потому что «Гимны» Штокхаузена должны заканчиваться «Маршем Радецкого», вот что. Тот всегда закрывает концерт в Musikverein’е утром 1 января, а стоп-фраза может быть хоть еловой шишкой.

В межеумочной местности по голому пляжу (остров же) идет Радецкий в виде оркестра, а в шаге перед ним и Новый год – так что темы вещества, из которого сделано все, и пространства, которое не вполне пространство, остаются нераскрытыми. Ах, они не входят в обиход, где им открываться, с чем встать рядом? Но что-то такое должно быть, как иначе. Есть, не называется никак. Какая разница, что тут сейчас для обживания времени, обстоятельствам все равно, кого, чем и как обволакивать. Они сделают шкурку острову, облаку, шару. Связи с ним слабеют, никуда не денется, а проводки, слова можно оборвать. Проводки оборвались, ну и что.