Проводник смерти

С ранней юности она относилась к тому широко распространенному типу людей, которые не мыслят себя вне искусства, будучи в то же время абсолютно неспособными сочинить мелодию из трех аккордов или стишок к чьему-нибудь юбилею, не говоря уже о том, чтобы что-то нарисовать или изваять. Эта прискорбная ограниченность ужасно мучила Тоню Снегову лет до четырнадцати. В четырнадцать она узнала, что любить и понимать искусство можно не только издали, но и за деньги. С того самого дня она уже точно знала, кем станет, когда вырастет. Правда, даже в самых смелых своих мечтах она не видела себя хозяйкой большой и престижной художественной галереи на Тверской и владелицей роскошного "феррари", но жизнь иногда бывает справедлива к тем, кто беззаветно служит любимому делу. Цепь мелких, внешне никак не связанных между собой случайностей, мимолетных встреч, совпадений, шапочных знакомств и похвальных отзывов в один прекрасный день вдруг, окрепла, приобрела прочность монолита и одним мощным рывком втащила Антонину Андреевну на первую ступеньку длинной лестницы, ведущей к успеху.

С тех пор прошло десять лет, в течение которых она стала тем, кем стала. Снегова была далека от того, чтобы упиваться своими победами и заниматься самолюбованием, но курить дорогую сигарету, сидя в салоне собственного очень дорогого автомобиля, отдыхая после трудного рабочего дня, было невыразимо приятно.

Антонина Андреевна со вздохом открыла глаза, потушила в пепельнице окурок и выбралась из-за руля.

В машине было очень уютно, но и квартира, под самой крышей высотки, тоже располагала к заслуженной релаксации. Кроме того, где-то там, в шестикомнатных, поблескивающих светлым паркетом недрах маялся в одиночестве полосатый кот по кличке Хвастун. В первоначальном варианте его имя писалось через "о" - Хвостун. - но в конце концов Антонина Андреевна устала обращать внимание знакомых на эту, в сущности, ничего не меняющую подробность, и Хвостун окончательно превратился в Хвастуна. Ему на это было глубоко наплевать, знакомым тоже, и Антонина Андреевна смирилась.

Именно Хвастун был причиной того, что она отказалась от приглашения поужинать в "Праге", которое поступило от расчувствовавшихся австрияков. Австрияки были убеждены, что откопали нового Дали, и собирались озолотиться на своем открытии. Новоявленный Дали нечленораздельным ревом выразил свое одобрение по поводу предстоящего чревоугодия, и звонко хлопнул самого крупного австрияка по обтянутой дорогим пиджаком жирной спине. Австрияк поперхнулся и слегка присел, а Антонина Андреевна вдруг испытала прилив раздражения, что случалось с ней довольно редко Говорят, что гениям позволено быть свиньями, но ей почему-то казалось, что окружающие вовсе не обязаны валяться вместе с гениями в грязи из уважения к их таланту. Кроме того, ей вспомнился Хвастун, в одиночестве слоняющийся по темной квартире, и судьба ужина была решена. Отклонить предложение было довольно затруднительно, но все-таки полегче, чем объяснить пунктуальным европейцам опоздание их делового партнера на два с половиной часа Сославшись на сильную головную боль, она проводила клиентов, заперла кабинет и отправилась домой.

Дверца "феррари" закрылась с негромким чмокающим звуком. Антонина Андреевна накинула на плечо ремень сумочки и пошла к подъезду, отрешенно шлепая по раскисшей снежной каше дорогими итальянскими сапогами. На полпути она спохватилась и, вернувшись, заперла центральный замок. "Феррари" благодарно пиликнул и приветливо подмигнул габаритными огнями. Снегова набрала код на двери подъезда и вошла в залитый неярким светом вестибюль. Скоростной лифт решительно устремился вверх, как стартующий с Байконура космический корабль, заставив Антонину Андреевну слегка присесть и сглотнуть застрявший в горле ком. Поднимаясь на самую верхотуру, она уже в который раз удивилась причудам собственной психики: смертельно боясь высоты, она могла часами любоваться открывавшимся с ее шестнадцатого этажа городским пейзажем - правда, стоя на некотором отдалении от окна.

Она привычным движением завернула рукав пальто и бросила взгляд на дорогие изящные часики, подаренные в позапрошлом году поклонником. Было начало одиннадцатого, но вовсе не это заставило Антонину Андреевну снова вздохнуть. Состоятельной даме сорока одного года, от которой, к тому же, в значительной мере зависит успех множества бородатых и безбородых гениев,. очень трудно выбрать поклонника, не вызывающего подозрений в корыстных намерениях. А покупать мужчин... бр-р-р! Антонина Андреевна была одной из тех немногих женщин, которых не портят ни нищета, ни богатство.

К сожалению, возле нее до сих пор не было мужчины, который мог бы оценить это ценное качество. Если бы Антонина Андреевна смогла позволить себе это, она, перестала бы смотреть на часы - бег секундной стрелки и неутомимое мигание светящихся цифр на электронных циферблатах все чаще напоминали ей о том, что время уходит, и процесс этот, увы, необратим.