Провоцирующая риторика? – Меткий ответ!

Не позже чем через две минуты говорун поспешит удалиться, пробормотав какую-нибудь отговорку. При дальнейших встречах вряд ли ему захочется затрагивать тему женщины.

Кстати, подобная реакция на раздражение проявляется и при других простых психологических феноменах – потеря роли не такое уж великое дело. Разумеется, тяжело наблюдать, ничего не делая, как нарушается или даже теряется смысл ролевых отношений. Изначальная модель проста и потому функциональна: наша роль определена действиями, причина которых в ролевых клише, на них мы реагируем поступками и создаем новые причины, определяющие новый образ действий.

Вместо желаемых рекомендаций от терапевта пациент слышит, что его проблему нельзя решить. Продавец вводит в замешательство покупателя тем, что не хочет принимать планируемый контракт. Ролевое понимание нарушено, собеседник оказывается в неожиданной ситуации.

Умно и правильно применять провоцирующую риторику – значит быть понятным, не высказывая свое мнение откровенно.

Часто шутка проливает свет на правду. В шутке лишь только доля шутки… Тонко, деликатно и всем понятно.

Любое преувеличение, воспринимаемое как утрирование, может привести провокацию к цели и заставит человека посмотреть на себя или ситуацию со стороны, что тоже является своего рода рефлектором.

Иногда результат просто неожиданный: наши лучшие умозаключения (обдуманные!) оказываются ошибочными.

2-й элемент стратегии. Пресекайте некоторые моменты в разговоре провоцирующими высказываниями

«Кто спрашивает, тот ведет!» – гласит основное правило диалектики. Забудьте его на некоторое время, и в виде исключения не задавайте вопросов, чтобы прояснить проблемную ситуацию, а вместо этого используйте откровенные (иронические?) комментарии. В обычном случае выясняется, действительно ли собеседник руководствуется изначальным мотивом или его основная установка – очень осторожно подходить к решению щекотливого (затруднительного) дела.

На презентации нам приятнее услышать: «Скажите, пожалуйста, не могли бы вы, наконец, говорить громче/писать крупнее?!», чем позитивное, но с едва заметной иронией, даже с улыбкой: «Извините, не могли бы вы чуть тише говорить/мельче писать?!»

Желаемое влияние сравнительно понятно, мы хотим:

• довести до чьего-либо сведения желаемый образ действий или мыслей;

• совместить чувства и приспособиться к эмоциям;

• добиться сопротивления и общения;

• достигнуть легких, приветствуемых изменений в отношениях.

Провоцирующие высказывания «бесплатны», на них можно реагировать, хотя никто не обязан это делать. Едва разговор приобретает серьезный характер, провокация происходит автоматически. Провоцируемое вмешательство направлено на нахождение внезапного выхода вместо общепринятого пути.

Часто решение приводит к познанию, сюда же относится тщательный анализ спровоцированных извинений, если речь идет об оправдании.

Пример.

В середине разговора провоцирующий оратор с ухмылкой объявляет: «Насколько вероятно, что вы создаете такое количество слов, дабы прикрыть посредственность ваших мыслей?»

Реакция имеет действие разорвавшейся бомбы.

Давайте представим возникновение протеста, следующего этапа развивающихся коммуникационных отношений:

«Уважаемые дамы и господа, меня зовут Ханс-Хайнрих Мюллер, я известный немецкий политик в области коммунального хозяйства… – пауза – … так ко мне однажды обратились…»

Сначала говорящий почувствовал нарастающий протест, а затем – облегченный смех. Излюбленный прием блестящего оратора.

Или разберем интервью Франца-Йозефа Штрауса в «Зеркале» (1/1978), представляющего интересы Рудольфа Аугштайна, Эриха Бемэ и Дирка Коха, – образец смены ролевого распределения и одобрения позиции противоположной стороной.

Открытая колкость, обсуждение вербальных упреков и уверток создают сцену «чистой культуры провоцирующего оратора».

…

«Зеркало»: Господин Штраус, если бы газеты повсеместно не врали, то в 1978 году вас избрали бы премьер-министром свободной Баварии.

Штраус: Прежде всего, хочу выразить свое уважение избирателям и сказать, если избиратели на предстоящих парламентских выборах…

«Зеркало»: По какой причине вы не принимали участие в выборах 1966-м (а именно не выдвигались в канцлеры CDU/CSU[1])?

Штраус: Я не хотел.

«Зеркало»: Почему вы не хотели?