Proxy-delirium

– Японцы? – Георгий не понял, куда клонит врач.

– В синтоизме есть такое божество, Дзидзо. Считается, что он оберегает детей даже после смерти. Прячет в своих рукавах от демонов. Жаль, что в славянской мифологии нет таких богов.

– Было бы хорошо, но никакие боги нам не помогут. Даже те, что умеют прятать души мёртвых детей от демонов в загробном мире. Все демоны по эту сторону, живут среди нас.

Распрощались, и Георгий вышел из кабинета Видова. Объяснения психиатра ни на сантиметр не приблизили к разгадке это сложной задачи, но дали чёткое представление о возможном психотипе убийцы. С такими вводными уже можно размышлять. Чем капитан Зюков и занимался всю дорогу до Следственного отдела, сидя за рулём «Лады».

6

В отдел Маршал успел вовремя. Степнов и Дроздов уже привезли родителей детей, но ещё не начали опрашивать.

Георгий бодрым шагом прошагал по коридору и увидел сидевших на жёсткой деревянной скамье людей. Шестеро, женщины – в траурных чёрных платках, мужья обнимали своих жён за плечи. Лица всех преисполнены скорби, в глазах отражалась бездонная печаль. Мир для них лишился красок, а в сердцах затаилась чёрная тоска. Трагедия превратила жизни в бесконечную муку. Они ещё не могли поверить, что детей больше нет, жестокая реальность разбила их судьбы.

Маршал поприветствовал всех и, не дождавшись ответа, вошёл в кабинет.

– Вовремя, – сказал Степняк, поднимаясь из-за стола. – Мы уже приготовились начинать. Что-нибудь выяснил у доктора?

– Ничего такого, что сдвинуло бы расследование, но одну идею эскулап нам подкинул. – Георгий бросил папку с бумагами на подоконник. – Потом расскажу. А пока вызывайте первую пару.

Дрозд выглянул в коридор и попросил родителей зайти в кабинет. Мужчина и женщина робко протиснулись в дверной проём и остановились, не зная, что делать дальше. Андрей и Валентина Сухоручковы. Измученные бессонной ночью лица потемнели от пережитого горя, в них отражались боль и страх, пережитые за последнее время, под потускневшими глазами набухли тяжёлые мешки, губы нервно сжаты.

– Когда вы видели вашего сына в последний раз? – начал опрос Маршал, предварительно включив диктофон.

– Утром того дня, – голос у Андрея Сухоручкова был надтреснутым, охрипшим. – Я на работу ушёл.

«Того дня» – эта фраза показывала, что жизнь семьи разделилась на два периода – до того дня и после. Теперь они с женой находятся по эту сторону жизни, а сын остался там.

– Где вы работаете?

– Я слесарь в автобусном парке. Утром Иван ещё спал, я заглянул в комнату и всё… – помолчав, вздохнул и добавил. – больше не виделись.

– А вы когда? – Маршал повернулся к женщине.