Прозекутор (продолжение)

- Как понимаешь, и добрые люди были как никто далеки от поклонения нечистой силе, и кошку - не кота-самца - они почитали за нечто совершенно иное. В их сознании это была Мать всего живого, как египтянка Баст, но рангом куда выше. И немного оборотень: вернее, поклонялись ей как человеку, но кошка была её священным животным, стражем и одновременно символом. А поскольку мир для Милых Богу был поделён между Светлым Властелином и Тёмным, оба они происходили от одной и той же Матери. Сама она, я говорю о женщине, изображалась двояко, в связи с ролью. Светлая Мать и Светлое Дитя, Тёмная Мать и Дитя с тёмной эбеновой кожей. Ни разу не видел её с обоими близнецами.

- Так пресвятых Матерей было не одна и не две? - спросил Арсен.

- О том и толкую. Множество: сотни и как бы не тысячи по всему кафолически-арианско-несторианскому миру. Но если светлую пару можно было приспособить вместо Мадонны и её бамбино, как говорят итальянцы, то что прикажешь делать с Тёмными? Повторюсь, добрые люди не делили мир на добрую и злую часть. Главный порок обыденного мышления - оно именно что делит всё подряд и весьма чётко. Чёрное - белое, как в шахматах. Наша ойкумена и вправду создана тёмными силами, небеса - светлыми, но ни те, ни другие и не думают серьёзно воевать. Но добрых людей за их веру почти уничтожили.

- Этим дело не кончилось, - кивнул Арсен.

- Да, кое-кто из них нашёл убежище у родственных душ. На их счастье, папа, что сидит в Риме, однажды даровал Ордену Храма привилегию принимать к себе рыцарей, отлученных от церкви за святотатство, ересь, богохульство и убийство. В общем, дело привычное: взятый на себя знак рядового крестоносца работал похоже.

Вот и получилось так, что старые тамплиеры выручили множество Добрых людей. Правда, в отличие от последних, они поклонялись не кошке, а коту по имени Бафомет, мощному чреслами и изобильному семенем. Они ведь были сильные мужи, дама им не особенно к делу пришлась. Ну а после того, как король и папа добрались до сокровенной тамплиерской тайны, сокровища, что было даровано им беглыми катарами... рыцарям Храма, оставшимся в живых, пришлось в спешном порядке заразиться проказой. И, соответственно, явиться к нам.

- Но вы говорите - храм Чёрной Матери был древний.

- Святилища - такое дело, новые стены часто возводят на месте старых, место ведь как было, так и остаётся сильным. А к тому же все мы, откуда ни приходили, вынуждены были таиться - и от инспекций, и друг от друга. Но когда случилось этакое зримое чудо...

- Тогда - что произошло?

- Произошёл Шартрский Тампль. Его построили, расчистив место вокруг подземелья и собрав камни, рассеянные по всей цитадели. Он поглотил все прежние разногласия, все прежние лачуги и стены - и вознёсся к небесам так быстро, не миновало и десятка лет, - что можно было обвинить всех лазаритов в колдовстве. Но не забывай: у нас ведь были прекрасные каменщики, кое-кто из них явился из самого Крака де Шевалье, и мастера всякой подъёмной машинерии, и сила, которая приходит с отчаянием. Exegi monumentum aere perennius Regalique situ pyramidum altius.

- Как у Горация? Памятник крепче меди и долговечнее пирамид?

- Именно. Потому что у него, в отличие от многих величественных земных строений, было сердце.

- Я понимаю. Только я до сих пор его не видел.

- Тогда пойдём, - произнёс бенедиктинец. - Когда ученик вопрошает, не позже и не раньше, надлежит дать ответ. Эх, то ли ты у меня был последний, то ли прочие кромешники разбежались от скуки...

Он грузно поднялся с места и зашагал к выходу из церкви, но до него не добрался, отворив низкую боковую дверцу.

- Сердце - оно и должно быть сердцем, чтобы досягнуть слухом, как оно бьётся, было легко, а достать клинком - трудно, - пробурчал он.

Под их ногами узорные ступеньки из кованого железа спускались вниз спиралью,

закрученной против часовой стрелки.

- Это если вместо нас полезут нехорошие люди, те, кто поховался внизу, смогут легче дать отпор, - чуть бессвязно объяснил отец Томас. - Вот ты меч в какой руке держишь?

- Ланцет в правой, а так - не знаю, - в растерянности ответил Арсен.

- Учись владеть боевой сталью, олух царя небесного, - проворчал священник. - Наша дама без страха и упрёка, La dame sans peur et sans reproche, любит, когда у рыцаря десница сильная и шуйца от неё немногим отстаёт. А что с оружием в святое место не положено - чушь. Плохим парням, значит, положено, а у хороших чего - под носом не кругло?

Тем временем они спустились и оказались на полу, вымощенном светлыми и тёмными плитами, уложенными попеременно, так что Арсен на миг почувствовал себя фигуркой древней игры.