Читаем Прозрачные вещи полностью

Руки у Персона-старшего и всегда-то были неловкие, но в последнее время его копошенье в вещах, плавающих в купальне пространства, попытки наощупь поймать прозрачное мыло уклончивого веще-ства, пустые потуги связать или развязать те части рукодельных предметов, которые следует застегивать либо расстегивать, становились определенно комичными. Хью отчасти унаследовал отцовскую неуклюжесть, и это ее преувеличение раздражало его как повторенье пародии. Утром последнего дня вдовца в так называемой Швейцарии (т.е. перед самым событием, вследствие коего все для него станет "так называемым") старый неумеха, желая узнать погоду, потягался с венецианскими жалюзи, едва успел углядеть мокрую мостовую Ч жалюзи низвергнулись трескливой лавиной Ч и решил прихватить зонт. Зонт оказался неправильно сложен, и он принялся приводить его в порядок. Сначала Хью наблюдал за ним с безмолвной брезгливостью, ноздри его раздувались и дергались. Презрение было ничуть не заслуженным, ибо существует масса вещей Ч от живых клеток до мертвых светил, Ч переживающих от поры до поры мелкие неприятности в не всегда умелых или осторожных руках безымянных формовщиков. Черные клинья зонта неопрятно вывертывались наизнанку, приходилось их укладывать заново и ко времени, когда, наконец, можно было пустить в ход тесемочную петельку (крохотное едва осязаемое колечко между пальцами, указательным и большим), пуговка ее затерялась в складках и рытвинах пространства. Понаблюдав немного за этой бездарной возней, Хью так резко выдрал зонт из отцовских рук, что старик несколько мгновений еще месил воздух руками, прежде чем ответить на внезапную грубость извиняющейся мягкой улыбкой. Так ни слова и не сказав, Хью свирепо сложил и застегнул зонт, Ч который, правду сказать, приобрел форму, едва ли лучшую сообщенной под конец отцом.

Чем они собирались занять этот день? Они собирались позавтракать (там, где вчера отобедали), а после пройтись по магазинам и осмотреть достопримечательности. На двери коридорной уборной было красочно намалевано местное чудо природы, водопад Тара, его же воспроизводила огромная фотография на стене вестибюля. Доктор Персон при-остановился у стойки портье, чтобы с всегдашней хлопотливостью выяснить, нет ли ему почты (не то чтобы он ее ждал). После недолгих поисков нашлась телеграмма для миссис Парсон, но ничего для него (кроме глухого удара неполного совпадения). Под руку ему подвернулась валявшаяся на стойке свернутая мерная лента, он попытался обернуть ей свою толстоватую талию, раз за разом теряя конец и тем временем объясняя хмурому портье, что намеревается купить в городе летние брюки и желал бы подойти к этому делу со всевозможной ясностью. Хью вся эта чушь допекла окончательно, и он двинулся к выходу, не дожидаясь, когда опять скрутится серая лента.

5.

После завтрака они подыскали подходящий на вид магазин. Confections. Notre vente triomphale de soldes. Наш паданец продается триумфально, перевел отец, и Хью поправил его с утомленным презрением. Снаружи витрины стояла на железной треноге корзина со сложенными сорочками, незащищенная от пошедшего гуще дождя. Перекатился гром. Давай заскочим сюда, нервно сказал доктор Персон, чей страх перед грозами являлся для сына еще одним источником раздражения.

В то утро Ирме, измаянной и озабоченной продавщице, пришлось в одиночку управляться в магазине подержанного платья, куда Хью неохотно последовал за отцом. Двух ее сослуживцев, супружескую чету, только что уложили в больницу Ч после пожара в их квартирке, Ч хозяин укатил по делам, а людей валило в лавочку больше, чем обычно валит по четвергам. Сейчас она помогала тройке старушек (с лондонского автобуса) выбрать наряд, попутно объясняя еще одному персонажу, белокурой немке в черном, где делают снимки для паспорта. Каждая старушка по очереди расстилала у себя на груди цветистое платье, а доктор Персон старательно переводил их кудахтанье с кокни на жалкий французский. Девушка в трауре вернулась за оставленным свертком. Старушки стелили все новые платья, скашиваясь на новые бирки с ценой. Еще вошел покупатель и с ним две девчушки. Доктор Персон успел вставить слово, попросив пару штанов. Ему вручили несколько пар для примерки в соседней комнатке; Хью выскользнул из магазина.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века
Недобрый час
Недобрый час

Что делает девочка в 11 лет? Учится, спорит с родителями, болтает с подружками о мальчишках… Мир 11-летней сироты Мошки Май немного иной. Она всеми способами пытается заработать средства на жизнь себе и своему питомцу, своенравному гусю Сарацину. Едва выбравшись из одной неприятности, Мошка и ее спутник, поэт и авантюрист Эпонимий Клент, узнают, что негодяи собираются похитить Лучезару, дочь мэра города Побор. Не раздумывая они отправляются в путешествие, чтобы выручить девушку и заодно поправить свое материальное положение… Только вот Побор — непростой город. За благополучным фасадом Дневного Побора скрывается мрачная жизнь обитателей ночного города. После захода солнца на улицы выезжает зловещая черная карета, а добрые жители дневного города трепещут от страха за закрытыми дверями своих домов.Мошка и Клент разрабатывают хитроумный план по спасению Лучезары. Но вот вопрос, хочет ли дочка мэра, чтобы ее спасали? И кто поможет Мошке, которая рискует навсегда остаться во мраке и больше не увидеть солнечного света? Тик-так, тик-так… Время идет, всего три дня есть у Мошки, чтобы выбраться из царства ночи.

Габриэль Гарсия Маркес , Фрэнсис Хардинг

Фантастика / Политический детектив / Фантастика для детей / Классическая проза / Фэнтези