Прозрачные воды южных морей

Через два месяца смог медленно-медленно писать, делая конспекты на китайском… с этим было тяжелее всего: моторику пальцев не наработаешь даже электрошоком — только многократное повторение одних и тех же движений.

Спал я по три-четыре часа в сутки. Наверно. Кормили очень скудно. Не от жадности или пренебрежения со стороны членов семьи Чоу, а для того, чтобы переваривание излишне тяжелой пищи не мешало умственной работе — почти все блюда были приторно сладкими, а порции — малюсенькими.

Поили какими-то отварами, по консистенции напоминающими сироп. И по вкусу, такое впечатление, почти наполовину состоящие из меда. После некоторых микстур меня ощутимо «вштыривало».

С периодичностью, которую я не запомнил — примерно раз в двое-трое суток — заставляли есть таблетки и порошки — витамины, что-то для иммунитета, что-то для мозгов, что-то для других частей тела. Каждый день давали рюмку какого-то сладкого (опять!) терпкого красного вина.

Все шумные ремонтные работы в здании были прекращены… позже я узнал, что и улицу перекрыли, чтобы машины под окнами не ездили, затеяв какое-то копошение в земле — типа коммуникации меняли. В мою комнату срочно установили кондиционер, выдали нам с Йонг теплую одежду и уронили температуру до восемнадцати градусов. Чтоб мозги лучше работали.

Даже грозная мадам Чоу Дунг, накинув на плечи шаль и занося в комнату еду, передвигаясь на цыпочках, и так же тихо, не проронив ни слова, уносила опустевшую посуду.

* * *

Мистер Ченг осторожно заглянул в приоткрытую в квартиру дверь. Картина, которую он наблюдал — умиляла. «Найденыш» Виктор-Йоган сладко спал, крепко прижав к себе тихо посапывающую маленькую Чоу Йонг, лежащую на кровати к нему спиной.

Когда Ченг отошел по коридору к лестнице, мадам Чоу, ждавшая его там, посчитала нужным объяснить:

— Я сказала девочке, что он не только старший брат, но и кандидат в ее Хранители.

— Вы уверены, мадам Чоу?

— Вполне, мистер Ченг! Палачи Триад, как никто другой, верят в Судьбу. Встреча Йонг и Виктора — это судьба! Жаль, что нам не удалось заполучить еще и ту русскую девочку! Два Хранителя — это было бы великолепно!

— Такова цена договоренности с русскими и такова цена равновесия в этом веселом городке, мадам Чоу. — Объяснил Ченг и усмехнулся. — Вы ведь верите в судьбу?

— Да, мистер Ченг. — Понятливо улыбнулась Чоу Дунг. — Я вас поняла. Я согласна. Видимо, так распорядилась судьба.

* * *

Я перестал следить за временем, целиком отдав контроль над выполнением учебного плана Чоу Йонг. Неделя, месяц или месяцы… Сколько их уже прошло — понятия не имею. Постоянная зубрежка и муштра не располагала к отслеживанию времени.

За все это время я ни разу не видел, чтобы Йонг спала или клевала носом. Ни разу! Я закрывал глаза — она сидела за столом и корректировала план занятий. Я открывал глаза — она приглашающее отодвигала стул от стола… Феноменально ответственная и серьезная девочка… когда дело не касается котиков и щеночков.

Кстати, образование маленькой Йонг было где-то на уровне восьмого-девятого класса. Кажется, девочка вошла во вкус — чувствую, ждет меня железобетонное закрепление всего школьного материала, а не только то, что «задал» мистер Ченг! Высшая математика с КПМ-3 — это будет что-то с чем-то!

В семье Чоу меня стали называть Сеунг. Но это имя — только для внутрисемейного обращения. И это — корейский вариант «Виктора». Дело в том, что Чоу — клан китайцев корейского происхождения, а не чисто китайский, семейный клан. Так что в «Ста фамилиях» искать фамилию «Чоу» бесполезно. Чоу Сеунг… чувствую себя попаданцем в какую-то мангу.

А мое «настоящее» имя теперь — Йоган. Просто Йоган. Фамилии еще нет, так как документы еще не готовы. Или Ганс, или Ханс. Правда, в присутствии посторонних мистер Ченг предпочитает называть меня Гензель — «маленький Ганс»…

Мои осторожные попытки показать, что имя «Йоган» нравится мне куда больше, а вот «Гензель» — не нравится совершенно, были проигнорированы — это мистер Ченг и с этим ничего не поделаешь. «Он тут босс». И с этим тоже ничего не поделаешь.

А Таню теперь зовут Маргаритой. С ней я так и не встретился за все это время. Впрочем, я помнил слова Громова, и его аргументы казались мне убедительными. Да и что нам с ней обсуждать? В плену не было ничего веселого, над чем можно было бы посмеяться, и ничего хорошего, о чем можно было бы с удовольствием вспомнить. Тем более, ей повезло (на этот раз, действительно, повезло!) — она попала к соотечественникам в какую-то компанию, занимающуюся гостиничным и, наверно, ресторанным бизнесом в Роанапра, и имеет возможность говорить на родном языке, а не изучать ударными темпами китайский язык с помощью подрывной машинки.