Прыжок через быка

Дмитрий Оленин здесь – и охотник, и добыча. И жрец, и жертва. (Это, кстати сказать, обычное ощущение поэта[44]). Он соединился с «первоосновой жизни».

Елена Гуро не просто писала литературное произведение, она действительно ощущала себя матерью всего, Хозяйкой зверей, Артемидой – бездетной покровительницей детенышей – и действительно видела своего куроса – нежного, неловкого, беззащитного небесного верблюжонка с длинной шеей. Она встречала своего детеныша-звереныша повсюду:

«Шел дождь, было холодно. У вокзала в темноте стоял человек и мок. Он от горя забыл войти под крышу. Он не заметил, как промок и озяб. Он даже стал нечаянно под самый сток…

Он не заметил, что озяб, и все стоял, как поглупевшая, бесприютная птица, и мок. А сверху на него толстыми струями, пританцовывая и смеясь, лилась – вода…

Дня через три после этого он умер.

Это был мой сын, мой сын, мое единственное, мое несчастное дитя.

Это вовсе не был мне сын, я его и не видала никогда, но я его полюбила за то, что он мок, как бесприютная птица, и от глубокого горя не заметил этого».

Елена Гуро. Олень. Около 1908–1909 годов

Поэтому, хотя у Елены Гуро не было детей, она создала (и прежде всего для себя) легенду о своем умершем сыне. Как к этому относиться? Сказать, может быть, Елене Гуро: «Да бросьте голову морочить людям, не было у вас никакого сына?» А она так заканчивает книжку «Небесные верблюжата»:

«Поклянитесь, далекие и близкие, пишущие на бумаге чернилами, взором на облаках, краской на холсте, поклянитесь никогда не изменять, не клеветать на раз созданное – прекрасное – лицо вашей мечты…»

Зеленая дверь

В фантастическом рассказе Герберта Уэллса «Дверь в стене» герой рассказа Уоллес мальчиком видит зеленую дверь в белой стене – и его тянет в нее войти. И он входит: