Прыжок через невозможное

— Да, работать. Но вы не пугайтесь: трудиться придется мне, вы же ступайте пока отдыхать. — Полковник снова протянул ей руку и сказал: — Доброй ночи!.. Ну, а тебе, куме, — обратился он к Яценко, — придется пободрствовать... Ого, как вытянулась твоя физиономия! И здоров же ты спать, куме! Ну, да что с тобой поделаешь... Достань-ка мне дело номер тридцать да устраивайся здесь на ящиках. Ты ведь, говорят, как факир, можешь спать хоть на гвоздях. Ложись, куме, отсыпайся на здоровье, а когда понадобишься, я тебя разбужу.

В землянку вошли остальные офицеры штаба.

— Ну-с, — повернулся к ним полковник, — вы тоже — марш все спать! Подъем в шесть ноль-ноль. Доброй ночи и приятных сновидений!

Разведсводка

К исходу дня офицеры общевойсковой разведки штаба армии составляют разведсводку. Короткий, отпечатанный на одной или двух страницах документ впитывает в себя кропотливую и небезопасную работу многообразных разведывательных органов армии за целые сутки. Тут есть все: положение войск противника, действия его авиации и артиллерии, данные дневных наблюдений за передним краем и всеми просматриваемыми участками фронта неприятеля, результаты ночных поисков и опроса пленных, данные авиаразведки и наблюдения за работой вражеских войсковых раций.

Добывая эти сведения, десятки опытных разведчиков с различных пунктов, вооружившись стереотрубами, перископами и биноклями; зарывшись в землю или забравшись на деревья, в любую погоду просматривают каждую видимую пядь земли врага.

Пройдет ли группа солдат вдоль фронта, проследуют ли повозки с ящиками, донесется ли шум поезда со стороны вражеской станции, промелькнет ли где-нибудь между деревьями связной мотоциклист — все это тщательно занесут в свои журналы наблюдений разведчики-наблюдатели, указывая точную дату, время суток, квадрат или более точную координату топографической карты. Ничто не ускользнет от их внимания. Они все услышат и увидят. И даже тогда, когда пелена тумана закроет поле видимости, когда длительные дожди косым пунктиром заштрихуют просматриваемые участки, разведчики все равно будут вести наблюдения, занося в журнал плотность тумана, длительность дождя, его интенсивность и глубину видимости.

Когда же ночь черным своим маскхалатом скроет от глаз территорию врага, на смену зрению разведчиков придет их слух. Наблюдателей сменят тогда «слухачи». Они почти вплотную подберутся к переднему краю обороны врага и настороженно станут прислушиваться к малейшему шороху, едва слышным звукам, доносящимся издалека. По ровному глухому шуму опознают очи движение пехоты, по дробному гулу, фырканью и цокоту копыт — конницу, по прерывистому лязганью металла артиллерию и по беспрерывному металлическому грохоту гусениц и резкому шуму моторов — танки и самоходки.

Уйдут разведчики и в глубину вражеских позиций и там, за много километров от переднего края фронта, поведут скрытое наблюдение за огневыми точками, живой силой и оборонительными сооружениями врага.

А пока войсковая разведка будет прощупывать передний кран и тактическую глубину обороны противника, авиация углубится в его тылы, а радиоразведка тщательно и непрерывно будет следить за работой его засеченных радиостанций, их перемещением, исчезновением или появлением новых раций.

К вечеру через пункты сбора донесений, через посыльных и нарочных стекутся в штаб армии письменные донесения, схемы, карты, аэрофотоснимки, шифровки. И тогда штабные офицеры-разведчики примутся наносить все это на карту, тщательно сопоставляя свежие сведения с уже имеющимися и определяя степень их достоверности.

Постепенно такая карта густо покроется графическими символами фортификационных сооружений, артиллерийских позиций, огневых точек и минных полей. Впишутся номера новых вражеских частей, переместятся старые. Беспрерывно меняющаяся обстановка на карте еще энергичнее придет в движение. Она дополнится и уточнится с каждым телефонным звонком, с каждым вновь полученным донесением. Напряженным, лихорадочным пульсом войны забегают по карте цветные карандаши офицеров-разведчиков, нанося все новые и новые условные знаки.

Обычно разведсводка бывает готова к вечеру. Однако в этот день еще задолго до установленного срока начальник разведки штаба армии доложил командарму, что перед фронтом армии противник пришел в движение.

— Что же это — перегруппировка? — спросил его командарм.

— Части противника перемещаются почти без соблюдения обычных мер маскировки, — отвечал начальник разведки. — Похоже, что противник встревожен чем-то и спешит усилить свою оборону.

Фотопленка Кедровой

В тот же день генерал Погодин срочно вызвал к себе Астахова. Аудиенция была предельно короткой, но капитан Астахов был не только удовлетворен ею — он был счастлив.

Генерал принял его, как обычно. Ни одним словом не высказал он своего одобрения, но по выражению его лица, по интонации голоса и по многим другим почти неуловимым признакам капитан понял, что генерал им доволен.