Прыжок ягуара

Нелли приросла к полу под его горячечным взглядом. Муж показался ей чужим и опасным. Казалось, ему ничего не стоит размозжить ей голову или придушить. Она читала на его лице такую неукротимую ярость, что у нее пошли мурашки по телу. Ее губы приоткрылись, подбородок отвис.

Должно быть, эта ее немота, это невысказанное признание вины оказалось последней каплей. Каретников вскочил, схватил ее за плечи и начал трясти.

– Чего тебе не хватало, тварь?.. Денег?.. По-моему, я ни в чем тебе не отказывал… ни в чем…

Ее голова моталась, как тряпочная, дыхание перехватило. Он ее убьет! Она пыталась закричать, но из горла вырывались только сиплые стоны.

– А-а-аа! – распалялся он. – Знаю! Тебе было мало секса! Ну, теперь тебе не о чем беспокоиться! Соскучилась по моим ласкам, дорогуша? Сейчас я тебя уважу…

– Пусти… мне больно…

– Голосок прорезался? – оскалился Каретников. – Отлично! Люблю, когда женщина кричит от удовольствия…

Она завороженно смотрела, как он расстегивает брюки, будто не понимала, что он собирается делать.

Все произошло быстро и жестко. Каретников повалил жену навзничь на обеденный стол, заломил ей руки, задрал подол пеньюара и грубо овладел ею. Стол заскрипел, задрожал под его натиском… Нелли на мгновение лишилась чувств, а когда пришла в себя, муж уже отпустил ее и отошел, с усмешкой глядя на ее раскинутые белые колени…

– Понравилось?

В ту же минуту наваждение схлынуло, и ему стало неловко за свой поступок. Он повернулся и зашагал в ванную, злой на себя и жену. Встал под душ и вспомнил, как вечером, уже ни на что не надеясь, позвонил Камилле. Каретников гнал мысли о ее смерти, но они упорно возвращались. Находиться в неведении было невыносимо, а идти еще раз в бар бессмысленно. Он уже ходил.

Память у него теперь работала, словно фотоаппарат со вспышкой. Клац!.. Высветилось какое-то событие. Клац!.. Высветился какой-то отрезок времени. Клац!.. Высветился какой-то разговор… какой-то эпизод… какая-то мысль. Все остальное крылось в темноте, непроницаемой для ума. Эта тьма наползала внезапно и погружала Каретникова в транс, из которого он не мог вынырнуть по желанию. В этой тьме прятался зверь…

Клац!.. Каретников вспомнил, что во время секса ему хотелось загрызть

жену. Именно загрызть! Сжать зубы на ее трепещущем горле, когда она лежала под ним, бесчувственная, с запрокинутой головой… вкусить ее крови.

Он насухо вытерся, глядя в запотевшее зеркало: «Я ли это?» И подумал о Лурье. Пора бы посетить психолога. После первого сеанса ему полегчало. Наверное, он просто нуждался в доброжелательном собеседнике, который ничего о нем не знает, кроме фальшивой фамилии. Зверь на какой-то период перестал докучать ему, но длилось это недолго.

Каретникову показалось, что позади него на фоне матовой итальянской плитки маячит огромная дымчатая кошка.

– Тьфу ты! Сгинь… – пробормотал он, махая головой. – Прочь!

Клац!.. Вспышка света выхватила из мрака его последний звонок любовнице. Вместо нее ответил мужчина, следователь.

«Какой еще следователь?» – не понял Игорь.

«Гражданка Савельева убита…» – сообщил тот.

– Убита… – тихо произнес Каретников, продолжая разглядывать себя в зеркале. – Убита…

Это холодное слово так не вязалось с пылкой и нежной Камиллой, что у него свело челюсти. Он предчувствовал! Он догадывался о чем-то ужасном. Впрочем, зачем себя обманывать? Он знал!.. Уже тогда, сидя в пустой квартире, он чувствовал… Он любил Камиллу. Любил! А ее у него отобрали…

Каретникову захотелось выпить, – много, стакан водки, а лучше два. Потом лечь, выключить свет и уснуть. Он натянул халат и отправился в кухню. По дороге заглянул в гостиную, где оставил жену. Та сидела на диване, полуголая, и истерически рыдала. Ему было противно видеть ее и говорить с ней. Вспомнив, как они «занимались любовью» на столе, он содрогнулся от отвращения.

Завтра, вероятно, к нему придет следователь. Будет задавать вопросы: ведь Камилла часто звонила Каретникову, а он – ей. Распечатка звонков не позволит ему остаться в тени. По факту убийства Камиллы завели уголовное дело. Он думал об этом, ощущая клокочущий внутри вулкан. Не мог смириться с тем, что потерял ее навсегда.

Водка оказалась теплой и сладковатой на вкус. Жена, как обычно, держала ее в кухонном баре.

– Неля! – рявкнул он. – Почему водка не в холодильнике?

Бесполезно. Она ничего не слышала, упиваясь своим горем, заливаясь слезами. Как же! С ней обошлись грубо, словно с продажной девкой. Каретников сам не ожидал от себя такого. Вдруг вошел в раж, набросился на жену…

«Теперь не будет жаловаться, что у нас давно не было секса», – злорадно подумал он.

Спиртное ударило ему в голову. Он встал и, пошатываясь, двинулся по коридору в гостиную. Спросил, опершись о дверной косяк.

– Хочешь еще?

Жена вздрогнула, поняла на него красные заплаканные глаза и стянула рукой шелк на груди.

– Совсем озверел…

– Я иду спать, – сообщил он и пьяно икнул.