Прыжок в прошлое

– Я знаю вполне сносную гостиницу в трех или четырех милях отсюда. Жена хозяина страшна, как черт, но готовит, как ангел. В прошлый раз, когда я тут был, на обед она подавала замечательный рубец.

– Что такое рубец? – спросил Питер у Кэйт.

– Если тебя все еще тошнит, то тебе лучше этого не знать, – ответила Кэйт.

Спустя полчаса они уже сидели за длинным деревянным столом в столовой «Новой гостиницы». По сравнению с уличной духотой тут была блаженная прохлада. Столовая представляла собой большую комнату с выскобленным, засыпанным опилками деревянным полом. Низкий потолок поддерживали дубовые балки. В комнате стояло полдюжины столов, хотя сейчас путешественники были единственными гостями. Служанка принесла по кувшину пенящегося эля и воды, преподобный что-то прошептал ей на ухо, отчего она засмеялась, покраснела и поспешно скрылась в кухне. Хозяин гостиницы устанавливал бутылки в подвале, и через раскрытый люк было слышно, как весело он поет. Так что жареную свинину с картошкой подавала гостям его жена. У нее были прелестные светлые волосы и красивые голубые глаза, но каждый дюйм ее кожи, даже на веках и ладонях, был в ужасных оспинах. Джек не мог отвести от нее глаз. Ханна изо всех сил старалась отвлечь его, но безуспешно – широко открытые глаза мальчика поворачивались, будто на шарнирах, следя за изуродованным лицом женщины.

– Не одергивайте его, мистрис, если бы меня это обижало, я никогда не выходила бы из кухни. Не так уж много людей, которые выжили, пусть и с этими гадкими оспинами. Моя мать потеряла сразу трех детей – двух моих братьев и сестру. Когда я начинала жалеть себя, она всегда говорила: «Лучше кожа, как медовые соты, чем шесть футов под землей». И конечно, она была права. Довольствуйтесь тем, что есть, поскольку никому не известно, когда это могут отобрать.

– Хорошо сказано, мадам! – заявил преподобный Ледбьюри, вытирая жир с подбородка. – Вы являетесь примером для всех нас. Жизнь – это то, что вы из нее делаете. Но скажите, почему у вас так не по сезону тихо? Я сроду не видел вашу гостиницу такой пустынной. По-моему, вашему мужу никогда не приходилось петь, чтобы привлечь гостей.

Женщина рассмеялась.

– Нет, сэр. Но я его так люблю и так хорошо веду дела, что он может и попеть. А пустынно – так это из-за разбойника. За две прошедшие недели он пять раз появлялся между Дерби и Личфилдрм. Люди считают, это дела Неда Портера, хотя мы слышали, что его банда сейчас за границей. Советую быть особенно осторожными и вооружиться.

Преподобный вытащил из-за пояса дубинку и помахал ею в воздухе.

– Ay вас есть пистолет? – спросила жена хозяина. – Говорят, он вооружен до зубов.

Все перестали есть. Испуганные Питер и Кэйт переглянулись, а Ханна прижала к себе Джека. Внезапно поднялся Сидни.

– Не бойтесь! Мы с преподобным будем немилосердны к любому джентльмену на дороге, который окажется столь глупым и решится на нас напасть! – воскликнул он.

– Браво, парнишка! – воскликнул преподобный.

– Что же, мне нравится ваша храбрость, молодой сэр, – сказала жена хозяина, не обращая внимания на хихиканье Кэйт. – Но если вы надумаете, то в деревне есть оружейная лавка.

– Тебе не кажется, что нам на самом деле угрожает опасность? – прошептала Кэйт Питеру.

Питер пожал плечами.

– Откуда мне знать? Но нам нечего беспокоиться, Сидни нас защитит!

К концу дня путешественники покинули холмы и долины Дербишира и въехали в Нидвуд-Форест в Стаффордшире. Два часа они двигались во влажной полутьме, среди туч мошкары. По обочине дороги рос высокий папоротник. Большие голубые бабочки, не известные Питеру и Кэйт, порхали в буйных лесных зарослях. Тишину леса нарушало лишь грохотание кареты, разносившееся эхом на многие мили вокруг.

Преподобный Ледбьюри сидел притихший и гораздо более озабоченный, чем утром. Когда карета подъехала к перекрестку, он попросил кучера остановиться и спросил у торговца ложками и жестяными кастрюлями, куда ведет более узкая дорога. Торговец ответил, что главная дорога ведет прямо в Личфилд через Кингс-Бромли. Еще он рассказал о том, что два дня назад именно на этой дороге джентльмену перерезали горло от уха до уха. Оказалось, что более узкая дорога тоже ведет в Личфилд, но она длиннее, так как петляет между деревьями. Затем торговец попытался заинтересовать преподобного набором жестяных кастрюль, но преподобный отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и больше не удостаивал его своим вниманием. Торговец бросил на преподобного странный сердитый взгляд, пожелал всей компании доброго дня и исчез в лесу.

– Он тут много не продаст, – заметила Кэйт. – Почему бы не открыть торговлю в деревне, а не здесь, где никого нет?

Преподобный Ледбьюри сдвинул парик и вытер платком вспотевшую голову. Он залез во внутренний карман и нащупал там драгоценное ожерелье миссис Бинг. Затем погладил нагретые солнцем золотые кудри маленького Джека, нахмурился и глубоко вздохнул.