Псевдоним «Эльза»

Вальтер Шелленберг в чёрном смокинге с атласным белым галстуком-бабочкой под накрахмаленным воротником идеально белой сорочки подошёл к ним, чуть склонив голову в приветствии. На безымянном пальце правой руки блеснул перстень с крупным голубым камнем.

– По-моему, великолепно, господин штурмбаннфюрер, – призналась искренне Маренн. – Я получила удовольствие. Вот и Джилл очень понравилось, – она взглянула на дочь.

– Это правда, – подтвердила та.

– Я, кстати, хотел сказать, что очень доволен работой фрейлейн Джилл, – Шелленберг едва заметно улыбнулся. – Хотя она работает всего три месяца, она очень хорошо проявила себя. Особенно ей доволен мой личный адъютант барон фон Фелькерзам. Она очень ему помогает. Как говорит Ральф, сняла чуть не половину хозяйственной нагрузки, и теперь он может посвятить себя куда более серьезным делам. Фрау Ким, я хотел бы вас представить нашему гостю, как мы говорили, – напомнил штурмбаннфюрер, – вы не возражаете?

– Нисколько, штурмбаннфюрер, я готова, – откликнулась Маренн.

– А фрейлейн Джилл, может быть, пока прогуляется с моей супругой?

Шелленберг указал взглядом на фрау Ильзе. Она стояла в стороне в длинном платье из темно-синего бархата и обмахивалась веером. Чуть сдвинутые над переносицей красиво изогнутые брови и прикушенная губа явно свидетельствовали, что она недовольна, что её заставили ждать.

– Мама, я не хочу, – прошептала Джилл Маренн, у неё сразу испортилось настроение. – Лучше я пойду к Зилке.

– Джилл, так нужно, – строго ответила Маренн. – Фрау Ильзе тоже не может стоять в одиночестве. Это всего несколько минут, потерпи.

– Но о чем мне с ней говорить?

– Ну, расскажи ей о накидке из леопарда, очень женская тема.

– Мама, ты шутишь?

– Иди, Джилл.

– Ну как? Договорились?

Шелленберг терпеливо дождался, пока они закончат диалог, и предложил Маренн руку.

– Пойдемте, фрау. Барон Маннергейм сейчас как раз беседует с рейхсфюрером.

– Конечно, штурмбаннфюрер.

Маренн ободряюще улыбнулась дочери. Глубоко вздохнув, Джилл направилась к Ильзе. Заметив, каким колючим взглядом та наблюдала за её приближением, Маренн поняла, почему Джилл неприятно это общение. Когда Джилл подошла, Ильзе сухо поздоровалась. Впрочем, Маренн было хорошо известно, что и к ней самой супруга штурмбаннфюрера относится не лучше. В каждой молодой привлекательной женщине она видела конкурентку, и это вызывало у неё раздражение. Но что поделаешь, ради дела Джилл придется несколько минут изображать, что фрау Ильзе для неё – просто лучший собеседник. Она была уверена, что дочь справится с задачей. Самой же ей предстоял разговор куда серьёзнее. Финского барона Маренн увидела издалека. Он стоял с рейхсфюрером в нише окна, мимо них только что прошёл официант в ливрее, предложив шампанское. Высокий, около двух метров не меньше, с идеальной гвардейской выправкой – приземистый рейхсфюрер рядом с ним вообще как-то терялся. На парадном мундире барона – ордена царской русской армии, Большой крест шведского ордена Белой Розы, финские и прибалтийские награды. Она знала, что Маннергейму около семидесяти, но выглядел он гораздо моложе. Бесспорно, в молодости он считался красавцем. Да и сейчас то и дело привлекал взгляды дам, находившихся поблизости.

– Фрау Ким, подойдите, – заметив, что Маренн подходит с Шелленбергом, пригласил Гиммлер. – Вот наше светило, барон. Надежды многих наших воинов, раненных в военной кампании в Польше, сейчас связаны с ней, и надо отдать фрау должное, они оправдываются.

– Рад познакомиться, фрау, – светлые глаза барона пристально взглянули на неё, ей показалось, в них мелькнуло удивление. Она протянула руку в чёрной кружевной перчатке, он коротко пожал её.

– Взаимно, барон, – ответила Маренн сдержанно.

– Фрау Сэтерлэнд, по сути, возглавляет Главное медицинское управление СС, – продолжал тем временем рейхсфюрер. – Штурмбаннфюрер Гербрахт там исключительно для административной работы. Чтобы фрау не отвлекалась на бюрократию, а больше занималась практикой. Признаться, она кардинально изменила всю систему, теперь это на редкость хорошо отлаженный механизм, и фрау следит, чтобы он не давал сбоев. Самые передовые методы, лучшие лекарства – наше медицинское управление забирает в ведомстве больше денег на свои нужды, чем некоторые дивизии СС, – пошутил рейхсфюрер, в свете четырёх свечей, горящих в канделябре у окна, блеснули стекла очков. – Но мы не экономим на здоровье наших солдат. Наше правило – все должны вернуться в строй. Ну, кроме мёртвых, естественно, – он снова пошутил, Маннергейм кивнул, соглашаясь. – Я думаю, барон, лучшего специалиста, чтобы оказать помощь вашей протеже, вам не найти, – заключил Гиммлер уверенно. – Что касается меня, фрау Ким, – он повернулся к Маренн, – в этом вопросе можете полностью рассчитывать на мою поддержку. Как и во всех прочих, – рейхсфюрер сделал паузу. – Мы оставим вас. Идемте, Вальтер, – кивнул он штурмбаннфюреру. – Я ещё не имел возможности взглянуть на чудесную Эдду, наследницу рейхсминистра. Вы видели?

– Нет, мой рейхсфюрер.