Психиатр

— Нам теперь покоя нет от бдительных бабок, — пожаловался Виталик. — Стоило только объявить, что в районе орудует убийца, как посыпались звонки. И ведь на каждый приходится выезжать. А вдруг? Уже до такого маразма доходило, что соседей сослепу не узнавали и звонили. Я представляю, как сейчас веселится Душитель!

— А зачем? — удивился Савелий.

— Ну, у всей этой публики мания величия непременно должна быть! Вот, какой я умный, хитрый и ловкий! Все меня ловят, а поймать не могут! Я вообще удивляюсь, как он до сих пор журналистам интервью давать не начал.

— Не такой он идиот, — ответил Савелий. — Вернее, совсем не такой. Дешевой славы ему не надо, и в кошки-мышки с вами он играть не собирается. Он просто хочет, чтобы ему не мешали делать его черные дела. Я сегодня в связи с этим делом вспомнил про иркутского маньяка…

Обсудили его, про которого Виталик, оказывается, не знал. Вместе попытались извлечь из этого что-то полезное, но не смогли.

— Так и у нас будет, — вздохнул Виталик. — Когда-нибудь Душитель столкнется с кем-то на выходе из квартиры, а внизу, возле подъезда, удачно окажется патруль… Только мы до этого радостного дня не дослужим. Срок у нас до первого мая. Если не поймаем, начнутся репрессии. Всем причастным объявят неполное служебное соответствие… Я уже одному знакомцу из службы безопасности «Сбербанка» прозрачно намекнул насчет работы, начал готовить запасные позиции. Но скажу тебе честно — не хотелось бы так уходить со службы…

— Согласен, — кивнул Савелий. — Со службы гораздо приятнее уходить под торжественную печальную музыку. Оркестр, почетный караул, салют… И чтобы впереди несли награды на красных подушечках.

— Да ну тебя! — За неимением под рукой дерева Виталик трижды постучал по пластиковой панели. — Я совсем не это имел в виду…

Обход торгового центра и впрямь оказался скучной процедурой. Топай из магазина в магазин, от продавца к продавцу, показывай фотографии и спрашивай, не узнали ли кого. Кто-то рассматривал их с любопытством, другие бросали взгляд мельком, но все отвечали одно и то же: «Нет, не знаю, не помню».

— А если кто-то узнает, тогда чего? — спросил Савелий, когда они вышли из очередной точки. — Пригласишь для дачи показаний?

— До этого далеко, как до луны. Если узнают, спрошу — когда, где и при каких обстоятельствах, одну или с кем-то. И уж если окажется, что видели в компании мужчины, да еще смогут описать его, хотя бы приблизительно, тогда можно вспоминать о показаниях.

— А если окажется, что это муж?

— Вполне. А как ты себе представлял нашу работу? Перелопатить тонну дерьма, чтобы найти одну малюсенькую жемчужину, — вот что такое наша работа! Только очень часто бывает, что перелопатишь три тонны, а ничего не найдешь! Если бы еще он где-нибудь на улице орудовал…

— Если бы его какая-нибудь консьержка заметила… — тоже помечтал Савелий.

— От них толку ноль, — поморщился Виталик, — ничего эти бабки не видят. От них одна польза — всегда расскажут, кто квартиру нелегально сдает, и больше ничего. На Аргуновской есть консьержка, я с ней полтора часа общался, расспрашивал. А что она может вспомнить, если то газету читала, то телевизор смотрела, то спала? Консьержки запоминают только тех, кто с ними поскандалит. Если из квартиры по домофону открыли, то ей и дела нет до того, кто пришел и куда. И вообще, если бы Душитель заподозрил, что консьержка его запомнила…

— То придушил бы ее не раздумывая, — закончил Савелий.

— Долго ли умеючи, — согласился Виталик. — Пошли дальше…

Следующим оказался аптечный павильон. Ни охранник, ни девушки-провизоры никого не опознали. «Рассказать или не рассказать?» — призадумался Савелий и решил рассказать.

— Тебе как, можно пива на работе? — поинтересовался он.

— Я сегодня выходной, — вздохнул Виталик, — так что можно. Пойдем, выпьем по кружечке, а то у меня после твоей яичницы дикий сушняк.

С чего бы, если соли там почти не было? Савелий никогда ничего не пересаливал, а вот недосолить мог запросто. Небось крепко побухал брательник вчера вечером, а теперь валит на яичницу, засранец неблагодарный…

К пиву взяли сэндвичи с ветчиной, сыром и зеленью. Виталик, перед тем как начать есть, вытащил листья салата из своих сэндвичей. Надкусил, запил пивом и посмотрел на Савелия.

— По глазам вижу, брателло, что тебе есть что сказать.

— Есть кое-что, но я не хочу тебя напрягать. — Савелий не удержался от желания уколоть Виталика. — Не исключено, что ты опять заявишь, что я… гм… противоестественным образом покушаюсь на целостность твоих мозгов, или еще как-нибудь дашь понять…

— Савелий! — Виталик укоризненно покачал головой. — Нельзя же быть таким злопамятным! Подумаешь, сказал я тебе что-то такое… Надо же понимать, что сказал я это не со зла, просто момент был такой. Сам представь — обокрали прокурорскую квартиру, нас сразу же взяли за жабры, давайте работайте, сутки вам сроку! Начальство ногами топает, потерпевшие пугают всякими неприятностями, и тут звонишь ты…

— Можно было просто сказать «Извини, я занят», — пожал плечами Савелий.