Психиатрия

Это нарушения речи у психотических пациентов. Здесь будут упомянуты также отклонения речи, свойственные пациентам с аффективными расстройствами настроения. Многие из нарушений речи описаны впереди, будут приведены лишь их названия.

1. Нарушения речи у депрессивных пациентов

. Речевая активность, как внешняя, так и внутренняя, значительно снижается, пациенты делаются молчаливыми, немногословными. При углублении депрессии нежелание пациентов говорить достигает иногда степени депрессивного мутизма. Если депрессия сочетается с тревогой, нередко возникает тревожная вербигерация

– повторение слов и выражений, которыми проявляются тяжёлое субъективное состояние, ощущение невыносимого страдания, растерянность. То же может возникать во время панических атак. Голос депрессивных пациентов ослабевает, паузы между высказываниями и частями предложений удлиняются, надолго затягиваются, заполняются тяжёлыми вздохами (рудиментами плача). Высказывания делаются более простыми, порой становятся односложными. Речь производит впечатление неуверенной. Многие пациенты отмечают обеднение мыслей, трудности в подборе нужных слов и формировании высказываний. Затрудняются чтение, понимание прочитанного. Меняется и почерк: он мельчает, исчезает нажим, линии делаются неровными. Пациенты, которым приходится много писать, с наступлением депрессии почти ничего пишут. Коммуникации с окружающим миром прерываются или ограничиваются необходимыми и короткими контактами.

2. Нарушения речи у маниакальных пациентов. Речевая активность возрастает, наблюдается логорея

(греч. logos – слово, понятие, учение; rhoia – течение, истечение) или вербомания (лат. verbum – слово, греч. mania – влечение, страсть, безумие), достигающая порой степени неудержимого речевого напора, безостановочного потока слов (Rederdrang). Высказывания многословны, способность говорить кратко и по существу теряется. Пациенты как бы забывают о коммуникативной роли речи, становятся неспособными к диалогу, их не беспокоит, понимает их кто-то или нет и какое впечатление оставляет их речь у окружающих. Способность думать про себя теряется, все возникающие мысли тут же высказываются независимо от того, насколько они уместны. Внутренняя речь, похоже, исчезает. Любопытно, что маниакальные пациенты при умеренном повышении настроения склонны рифмовать свои высказывания, а интонациям речи придавать музыкальный характер – речь рифмованная

. Иногда стихами разговаривают персонажи сновидений пациентов. Скорость произнесения слов увеличивается настолько, что многие из них «проглатываются», до конца не проговариваются. Голос делается громким, хриплым. На высоте мании речь становится спутанной, бессвязной.

3. Нарушение речи у пациентов с галлюцинациями. Пациенты с некоторыми видами вербальных галлюцинаций предпочитают общаться преимущественно с «голосами», порой прерывая контакты с реальными людьми. Больные отвечают на вопросы «голосов», спорят с ними, кричат на них, возмущаются сказанным ими, обращаются к ним с вопросами и просьбами. Иногда пациенты дословно повторяют сказанное «голосами», например, отвечают на вопросы окружающих фразами, которые навязываются «голосами». Некоторые больные, внимание которых целиком поглощается «голосами», умолкают, не слушают и как будто не понимают обращённой к ним реальной речи – галлюцинаторный мутизм. Мутизм может возникать и под влиянием императивных галлюцинаций, запрещающих пациентам разговаривать с другими людьми. Галлюцинаторный мутизм бывает избирательным: так, пациент не разговаривает только с врачом, в то же время свободно общаясь с другими людьми. Иногда удаётся узнать об особенностях речи самих «голосов». Нередко это бывает речь «низкого уровня» (брань, оскорбления и т. п.), в других случаях это может быть речь по типу монолога, когда «голоса» говорят не прерываясь и не принимая во внимание реакцию пациентов. В речи голосов могут встречаться эхолалия, палилалия, неологизмы, вербигерация.

4. Нарушения речи у пациентов с галлюцинаторно-параноидным синдромом. Особенно типичны насильственное говорение и насильственное прерывание речи. В первом случае, впервые описанном В. Х. Кандинским, пациенты чувствуют, будто их язык говорит сам собою, а они с удивлением, с ужасом слышат, какие странные вещи их язык озвучивает и при всём желании не могут его остановить. Собственно мыслей в это время пациенты у себя как будто не ощущают. Во втором случае течение мыслей, напротив, насильственно прерывается, усилия что-то произнести ни к чему не приводят, так как язык, по словам пациентов, их «не слушается».