Психическая атака

– На объекте порядок, аборигены готовятся получить груз. В деревне сейчас, без сомнения, находятся все жители, от младенцев до глубоких старцев.

– Да, конвой для них – это жизнь. После опустошительной гражданской войны многие племена потеряли не только мужчин, женщин, но и скот, запасы продовольствия. Без гуманитарной помощи им не выжить. Поэтому для эксперимента, по сути завершающего кропотливую работу по созданию нового психотропного оружия, мной была выбрана эта, пережившая гражданскую войну, страна, а жителям деревни Аббоди просто не повезло. Хотя, с другой стороны, возможно, напротив, повезло. Несколько минут необъяснимого состояния, и смерть как прекращение мучений на этой земле. Ведь то, как живут аборигены, жизнью можно назвать лишь условно, да и их самих людьми тоже с большой натяжкой. Но… время?

– 9.25, мистер Доррес.

– «Марию» в полную готовность!

– Слушаюсь, сэр!

Грэм Джонсон скрылся в зашторенном салоне яхты, и тут же шестиугольный экран, совершенно не напоминающий какое-либо орудие, немного развернулся, приняв горизонтальное положение. Доррес услышал легкий шелест заработавшего генератора.

– Я готов! – крикнул из салона Джонсон.

Доррес посмотрел на часы: 9.39. Секундная стрелка бежала по кругу. Когда она достигла цифры «12», владелец яхты отдал команду:

– Капитану – стоп! Грэм – пуск!

При этом, еще до команды, и сам Доррес, и его помощник, и капитан судна надели наушники, заранее приготовленные Джонсоном.

Доррес увидел через бинокль, как неподвижная до этого листва деревьев и кустарников слегка зашелестела, и кивнул головой:

– О’кей!

6 июля, среда, район расположения деревни Аббоди, места постоянного проживания одноименного племени. 9.30

Конвой правительственных войск из трех большегрузных автомобилей «форд», медленно преодолевая извилистую грунтовую дорогу, приближался к селению племени аббоди. Начальник конвоя капитан Лукман Этайво перед последним этапом марша, за километр до деревни, вызвал на связь командира военной базы в городе Джена:

– Кронт! Я – Тапер! Как слышишь меня?

– Тапер! Я – Кронт! Слышу тебя хорошо! – ответил полковник Фануэл Ломембе.

– Конвой в километре от Аббоди! Через несколько минут будем на месте.

– Хорошо, Тапер! Разгружайтесь и возвращайтесь на базу. Вам сегодня предстоит еще одна поездка на запад.

– Я понял вас! До связи!

– До связи!

Колонна вошла в деревню. Три грузовика встали в линию на площади деревни у шатра вождя. Солдаты, находившиеся в кузове, открыли борта, и толпа местных жителей двинулась к машинам.

– Спокойно, люди! – поднял мегафон капитан Этайво. – Не наваливайтесь! Разделитесь на шесть групп, чтобы подойти к каждому автомобилю. И не нервничайте, продовольствия хватит всем. Сегодня мы привезли больше обычного.

– А медикаменты? – выкрикнул кто-то из толпы.

– Все, что просили, привезли. Не создавайте заторов. Быстрее организуетесь, быстрей разгрузимся.

Вождь племени отдал команду на языке племени, и народ начал выстраиваться в шесть колонн. Мужчины, женщины, подростки. Поодаль стояли старики, женщины, державшие на руках младенцев, и дети, которым не под силу таскать мешки, ящики и контейнеры.

– Начать разгрузку! – приказал капитан.

Стрелки его часов достигли отметки 9.40.

Неожиданно обстановка резко изменилась. Рядовой, подававший мешок высокому худому мужчине, выронил его, схватившись за голову. Его примеру последовали и все остальные, но на короткое время. Головная боль, быстро вспыхнув, так же быстро угасла, но родилась необъяснимая агрессия.

Худой мужчина, не поймавший мешок, крикнул солдату:

– Ты что делаешь, тупоголовый баран? Нас за людей не считаешь?

Рядовой бросил ящик, схватился за американскую винтовку М-16:

– На кого пасть открыл, вонючий дикарь? – И тут же выстрелил в аборигена.

Тот, пораженный в сердце, рухнул под колеса грузовика. Толпа взревела и рванулась к солдатам.

Капитану следовало бы остановить конфликт, но и в нем бушевала непонятно откуда взявшаяся безумная ярость. Он выхватил пистолет и крикнул:

– Стреляй дикарей!

Солдаты открыли беглый огонь по населению. И стреляли они не только в тех, кто находился рядом, но и в стариков, в женщин с младенцами, в детей. С простреленной грудью упал у шатра вождь. Кровавая оргия только возбуждала солдат. К хижинам в оставшуюся толпу полетели ручные гранаты, взрывами разметало десятки людей. Спустя пятнадцать минут, отстреляв половину боезапаса, солдаты прекратили огонь. Стрелять просто было больше не по кому. Все жители Аббоди бились в судорогах на площади у шатра. Но этим кровавое действо не закончилось. Уничтожив население деревни, солдаты не успокоились. Один из них, стоявший в кузове левой крайней машины, взглянул вниз и, увидев капитана Этайво, поднял винтовку с криком:

– А вот и ты доигрался, проклятый Лукман! Закончилось твое командование!

Но капитан оказался проворнее солдата. Он дважды выстрелил в подчиненного, и тот полетел на землю. Кто-то крикнул:

– Ты чего, голубая кровь, на меня уставился? Вас, падаль, давить надо!