Психические расстройства и головы, которые в них обитают

Я подробно рассказала, в каком состоянии находилась дома, принимая все лекарства, и мы вновь скорректировали лечение, снизив дозировку одних препаратов, исключив другие и заменив третьи.

Несколько месяцев я следовала рекомендациям и трижды в день глотала пилюли. Из побочных эффектов осталась лишь сонливость, но с ней я научилась справляться, иногда давая себе поблажки в виде чрезмерно долгого сна. Немного беспокоила лёгкая затуманенность сознания и ощущение того, что ты не используешь свой мозг на полную, но это было не так страшно.

Я нашла замечательного психотерапевта и подкрепляю плоды лечения спасительными сеансами каждую неделю. Как я уже писала выше, в некоторых случаях работа с психотерапевтом на 50 % увеличивает шансы пациента на избавление от болезненной симптоматики. К сожалению, в нашей стране нередко можно встретиться с нелепыми предрассудками относительно такого метода лечения. Зачем платить деньги непонятно кому, когда можно прийти к другу и выплакаться ему в жилетку? Во-первых, как раз понятно кому – специалисту, который много лет обучался этому делу, во-вторых, между клиентом и терапевтом нет тесных эмоциональных связей, терапевт объективен и способен оценить ситуацию отстранённо, не путаясь в личных привязанностях к клиенту. У друзей уже есть определённое представление о нас, которое к тому же не всегда соответствует действительности, вдобавок они могут быть эмоционально вовлечены в ситуацию, что также мешает им взглянуть на неё со стороны. Терапевт же непредвзят и не будет действовать субъективно.

Неоднократно различные люди спрашивали меня, как я могу ходить к незнакомому человеку, который указывает мне, что я должна делать и чувствовать. Тут важно знать, что профессиональный психотерапевт никогда не говорит, что должен делать клиент, он даже советов-то как таковых не даёт обычно. Психотерапевт работает по-другому. Он не навязывает своё мнение, он помогает клиенту высвободить его собственный ресурс, который бы помог ему принять решение и взять ответственность за свою жизнь. Психотерапевт наталкивает на мысли и рассуждения, а не даёт готовую картину мира.

Ещё один предрассудок касательно обращения за помощью к психологу или психотерапевту – это боязнь клейма психа. Будто переступив порог кабинета специалиста, ты теряешь адекватность в глазах общества и приобретаешь безумие. Не только людям с психическими отклонениями может понадобиться консультация специалиста, но и полностью здоровому человеку она не помешает, если у него, например, конфликты в семье. К тому же, в том, чтобы быть подверженным психическому заболеванию, нет ничего предосудительного или постыдного. Это обычная болезнь, которая требует своего лечения. Стигматизация психов влечёт за собой колоссальный урон как для самих больных, так и для их близких и для самого развития психиатрии.

Существует множество видов психотерапии, и каждый психотерапевт предпочитает работать с той или иной методикой. О специализации терапевта всегда можно узнать заранее и принять решение, подходит конкретно тебе такой способ взаимодействия или нет. В моём случае это клиент-центрированный подход и понимающая психотерапия. Отличительная черта клиент-центрированного подхода заключается в том, что не терапевт, а клиент является экспертом самому себе. Гипотезу данного метода его основатель, Карл Роджерс, сформулировал так: «Каждый из нас имеет в себе самом обширные ресурсы для понимания собственной сущности, для изменения собственной Я-концепции, установок, отношения к себе и поведения». Но для того, чтобы использовать эти ресурсы, необходимо оказаться в определённых поддерживающих взаимоотношениях. Понятие понимающей психотерапии ввёл Фёдор Василюк, настаивая на том, что между клиентом и терапевтом необходимы равные партнёрские отношения, которые выливаются в диалог. При таком подходе терапевт не является экспертом в жизни клиента, они вместе исследуют личный мир пациента, ставя в центр переживания клиента.

На сеансах психотерапии я лучше узнаю себя и учусь отдавать отчёт каждому своему действию и не линчевать себя. Мы вместе с психотерапевтом разрабатываем сбалансированные и конструктивные способы борьбы с трудностями, я заново учусь реагировать на стрессовые ситуации и контролировать искажение собственных мыслей.

* * *

Я была с Саввой в командировке в Сочи, когда осознала, что взяла от лекарств всё, что они могли мне дать. Дальше стоило продолжать только мысленную борьбу с пограничным расстройством личности. Депрессия окончательно отступила.

Памятуя прошлый опыт, я постепенно и очень аккуратно снижала дозировку лекарств. Стоило делать это под наблюдением психиатра, но Александра Сергеевна была в отпуске и мне не хотелось её беспокоить. К тому же, я чувствовала в себе силы справиться со всем самостоятельно.