Психика в действии

Сновидение в этих условиях пытается не только удовлетворить анальные желания, но и желание продолжать грезить несмотря на боль и вызываемое ею усиление напряжения Ид. Использованием боли в качестве основы исполняющего желания сновидения достигается тот же успокаивающий эффект, как в случае с будильником. Если бы звонок будильника был воспринят правильно, спящий проснулся бы, и точно так же он проснулся бы, если бы боль осознавалась как боль. Но если мотив физического страдания вплетается в канву сновидения и используется, например, как часть приятной галлюцинации, где женщина, похожая на мать индивида, гладит его живот, как это делала его мать, он может сладко спать невзирая на боль. Если мысль о таком массаже оскорбляет целомудрие взрослого Суперэго, сновидение превращается в кошмар и не достигает своей цели, поскольку спящий все равно просыпается. Рассмотрим пример такого кошмара.

Однажды, после особенно обильного ужина, Уэнделлу Мелеагру приснилось, что огромная безобразная женщина с блестящим предметом в руке, напоминающим массажный резиновый валик, гонится за ним. Он проснулся в холодном поту.

Мистер Мелеагр обратился к психиатру с жалобами на симптомы, появившиеся после смерти его дяди: слабость, сердцебиения, бессонница, ночные кошмары, преувеличенные страхи, депрессия, неспособность сосредоточиться и импотенция. Всю жизнь он страдал неуверенностью в себе и запорами; облегчение этих бедствий приходило лишь в массажных кабинетах.

«Ассоциации» мистера Мелеагра в отношении его сновидения были такими: гигантская женщина во сне отдаленно напоминала его мать: у нее были руки, как у его матери, и на пальце она носила похожее обручальное кольцо. После этого он рассказал о нескольких приятных переживаниях, испытанных им в массажном кабинете. И вдруг он припомнил нечто такое, о чем не думал с раннего детства: когда у маленького Уэнделла бывали запоры, мать обычно массировала ему живот. Более того, он вспомнил нечто, поразившее его еще больше: ощущение удовольствия, которое он испытывал. И в этот момент, в кабинете врача, это чувство ожило в нем во всей своей значительности.

Это сновидение можно реконструировать следующим образом: в основе его лежало желание, чтобы мать массировала ему живот, что принесло бы Ид большое удовлетворение. Такая мечта была совершенно неприемлема для Суперэго, поскольку слишком откровенно обнаруживала, как сильно он наслаждался в детстве физической близостью со своей матерью и как сильно продолжал желать этой близости, и насколько эта процедура и связанное с ней удовольствие способствовали его склонности к запорам. Поэтому его психика, «режиссируя» сновидение, замаскировала природу удовлетворяемого желания Ид. Во-первых, его красивая мать была превращена в уродливую великаншу, чтобы Суперэго не могло узнать подлинный объект сновидения. Во-вторых, вместо того чтобы вообразить во сне подлинную процедуру массажа, мистер Мелеагр «символизировал» ее в образе блестящего резинового валика в руке великанши. Это означало уже не «она массирует тебя», а скорее «она собирается тебя массировать», что было хотя и не вполне равноценной заменой, но все-таки могло удовлетворить желание, вызвав меньшее чувство вины, если бы обман удался.

К сожалению, на этот раз мистеру Мелеагру не повезло: Суперэго не было введено в заблуждение обходным маневром и маскарадом сновидения, и его яростный протест вылился в панику ночного кошмара. Когда Ид уже грозило прорваться наружу и позволить великанше приступить к массажу (а он, как это часто бывает в кошмарах, при всем своем страхе не мог бежать), Суперэго осознало всю опасность утраты контроля. Прозвучал сигнал тревоги, и мистер Мелеагр проснулся. Эго, по-видимому, тоже почувствовало в этом сновидении угрозу.

Этот сон и его истолкование с помощью ассоциаций мистера Мелеагра стали поворотным пунктом в процессе его лечения. Открылся обширный мавзолей давно погребенных чувств и воспоминаний, давший старт стремительному прогрессу. В отношении толкования этого сна следует заметить, что оно едва ли удалось бы без ассоциаций мистера Мелеагра. Ключом было внезапное воспоминание о детском удовольствии, которое хранилось в бессознательном около сорока лет и вспомнилось лишь благодаря методу «свободных ассоциаций», о котором мы подробнее поговорим в одной из следующих глав. Без этой ассоциации сновидение мало что сказало бы и самому мистеру Мелеагру, и психоаналитику. Врач мог бы угадать его смысл в общих чертах, и эта догадка, возможно, помогла бы ему лучше понять мистера Мелеагра, но не помогла бы самому мистеру Мелеагру глубже постичь себя. Лишь вспомнив подлинное чувство, связанное с лежавшим в его основе переживанием, он смог извлечь пользу из этого истолкования.