Психоисторический кризис

Так началось это примечательное общение между двумя разными половинками личностей.

LI

АДМИРАЛ НАНОСИТ УДАР

ГОД 14810-й

Изар Имакин: Требуют ли уравнения, чтобы контролирующая группа психоисториков оставалась скрытой вечно?

Смитос: Нет. План Основателя предусматривает, что установление Второй галактической империи произойдет в таком общественном климате, что человечество поймет, насколько выгодно правление ученых. К тому времени от невидимости можно будет отказаться при условии, что сами законы психоистории не будут раскрыты.

Имакин: Каков смысл этого условия?

Смитос: Законы носят статистический характер и потому теряют силу, когда действия отдельных людей не случайны. Если значительная группа людей будет знать принципы, по которым предсказывается их будущее, то это знание повлияет на их действия, которые тогда перестанут быть случайными.

Имакин: Как осуществить условие секретности законов?

Смитос: В Галактике, население которой приближается к ста квадрильонам, рождается не более ста человек на миллиард, чьи математические, эмоциональные и этические данные позволяют овладеть психоисторической наукой. Существует много моделей, в частности схемы су'Кле и Джордома, которые указывают способы привлечения всех этих талантов в ряды правящего класса.

Ответы студента на вопросы психоисторика первого ранга Изара Имакина. Из «Хроники великого кризиса» (четвертое столетие эры Основателя)

Петуния сразу же отобрала у Эрона клавиатуру и принялась разговаривать с отцом. Однако очень скоро Эрон начал молить о пощаде: терпеть эти удары кувалдой по голове было невозможно. Кроме того, ему быстро стало ясно, что бедный Хиранимус так же дезориентирован из-за отсутствия органической части мозга, как был он сам из-за отсутствия пама. Поэтому первые беседы с призраком, хотя и содержали немного обычной болтовни о последних новостях, были в основном посвящены обмену совместимыми протоколами и налаживанию обычного общения. И призраку, и человеку было жизненно важно поскорее найти замену опасному прибору, придуманному Петунией. Кроме того, им надо было прийти к соглашению относительно совместного использования единого пространства персональной памяти, чтобы не стирать друг другу информацию. В целом, общение постепенно налаживалось, хотя шло оно пока на уровне языка, что во много раз медленнее, чем прямой обмен пам — мозг. Это напоминало ситуацию, когда безногий сидит верхом на безруком. Однако хоть и медленный, а прогресс все-таки был. Однажды, когда Эрон занимался на крыше гимнастикой, Хиранимус вдруг радостно вломился в его сознание.

— Я уверен, что вижу что-то слева!

Призрак слеп — он может воспринимать сигнал от органов чувств нового хозяина, но не может расшифровать его и перевести в образы, потому что использует другой код. Похоже на то, как человек, бывший слепым всю жизнь, вдруг прозревает — он видит, но не может сказать, что видит. Скоджил знал разницу между квадратом и треугольником, но не мог увидеть эту разницу.

— Слева от меня Империалист, — сказал Эрон, переводя речь в кодировку, о которой они условились. — Он стоит низко и слегка золотит край облаков.

Язык все еще был мостом — Эрону приходилось переводить в слова то, что видел призрак. Это был чрезвычайно медленный процесс, но не было никакого сомнения, что Скоджил со временем научится видеть глазами Эрона!