Психокинетики

– В своей книге я дал подробную классификацию явления телепатии, выделив основные принципы ее проявления, – говорил Владимир Данилович. – По сути, это звенья одной цепи, различные меж собой лишь формой. Так, например, существует тактильная телепатия – феномен, при котором прием информации реципиентом происходит в процессе физического контакта с предметом. Сенсорная телепатия – та, при которой реципиент напрямую улавливает мозговые колебания. Или более специфичный вид, с которым я столкнулся намедни, – сомнусная телепатия.

Слова он подкреплял не слишком выразительной жестикуляцией. По привычке Малахов старался держать себя в руках, но его коллегам было прекрасно видно, какой азарт охватил доктора психологических наук.

– Данная особенность накладывает на телепата ряд ограничений, связанных с диапазоном перехватываемых волн. Известно, что на разных этапах сна мозговые колебания среднестатистического человека опускаются до тета- и дельта-диапазонов. Это примерно от 4 до 8 Гц и от 1 до 4 Гц соответственно. Следовательно, сомнусный телепат, в отличие от некоторых других категорий, не перехватывает частоты свыше 8 Гц. Но в рамках этого диапазона он может стать архитектором чужих снов.

Михаил Викторович покачал головой, развел руки.

– Ладно, суть я уловил. Ты сам-то раньше таких встречал?

– Да, дважды, – кивнул Владимир Данилович. – Но то, что демонстрировали те сомнусы, более походило на гипноз, и им требовалось расположение в непосредственной близости от объекта воздействия. Эрик же превосходит их на голову. Во-первых, он находился на приличном удалении от моего дома. В противном случае я бы ощутил присутствие другого телепата рядом с собой. Во-вторых, он сумел проникнуть в мое сознание, едва только я задремал. Тем двум

сомнусам требовалось время для подстройки с обязательным условием пребывания объекта в фазе глубокого сна. Эрик не стал скрывать от меня своей причастности к побегу Артема. И у меня появилось предположение о том, как именно состоялся их контакт.

Горелик пожал плечами.

– Во сне?

Малахов молча кивнул. Громов вздохнул:

– То есть Эрик периодически навещал Артема во сне, там они обсуждали и планировали план побега, договаривались о деталях? Так?

– Да.

Громов фыркнул:

– Идеально, вашу мать. Самая совершенная система связи. – Он повернулся к Горелику. – Викторович, не в курсе, мы телепатов еще не прослушиваем?

Горелик устало хмыкнул. Сказывался постоянный недосып.

– Ты знаешь, как бредово это звучит? – поинтересовался шеф.

Эдуард Евгеньевич вопросительно кивнул Малахову:

– И при этом он может находиться где угодно?

Малахов поправил очки.

– Строго говоря, для сильного практика расстояний как таковых в физическом плане не существует. Ему достаточно фотографии или какой-то личной вещи для установления контакта.

– То есть у парня оказалось либо твое фото, либо какая-то вещь? – уточнил Михаил Викторович.

– У него есть кое-что получше, – ответил Владимир Данилович. – Мой ментальный код. Он получил его, когда мы столкнулись при сканировании Щукина. Это как следы на снегу, которые тянутся за нами в тонких измерениях. Некоторые люди умеют выходить по таким следам прямиком на сознание владельца.

– Ты это умеешь? – то ли в шутку, то ли всерьез спросил шеф.

– Так, как это делает он, – нет.

– Понятно. – Горелик откинулся на спинку кресла. – Итак, товарищи. У нас под боком действует… сомнусный телепат. Кстати, что значит это слово?

Малахов опустился в кресло напротив Горелика.

– От греческого «сомнус» – «сон».

– Понятно, – снова кивнул генерал. – Итак, сомнус посещает Артема во сне, побуждает сотрудничать, обговаривает детали побега. Надо полагать, код на отключение сознания наших ребят им в головы вложил тоже он. Вопрос: как он узнал, кто именно будет конвоировать Артема?

– Есть одна теория, – сказал Громов. – Мои опера сейчас проводят проверки на предмет подачи запросов о проведении мероприятия. Если конвоем интересовались те, кому это не положено, мы скоро о них узнаем.

– Ищут стукачка среди наших?

– Точно так, – согласился Громов.

– Досадно, если что-то нароют. Хорошо и результативно – но досадно.

Горелик посмотрел поочередно на каждого из своих подопечных.

– Мужики, мне одному кажется странноватым то, как спокойно мы обсуждаем какую-то запредельную чушь?

Громов откинулся на спинку кресла, развел руками.

– Я уже почти привык. – Кивнул на Малахова. – А он и так странный.

Малахов поправил очки.

– Строго говоря, мы не ударяемся в тотальный мистицизм. Я стараюсь оперировать научными данными.

– Парень, который умеет проводить совещания во сне… Мне бы так, а! – Горелик с улыбкой посмотрел на Громова. – Представь, какая жизнь была б, Эдуард Евгенич… Утром в начале десятого проснулся – провел с народом летучку в полудреме. После обеда на полчасика прилег – доложился начальству. Вечером сморило – подвел итоги за день.