Психологический портрет убийцы

Когда стало ясно, что Эли не собирается давать показания, я решил уехать обратно в Квонтико. Наутро я пригласил Коллинзов на завтрак, и мы долго беседовали. Несмотря на показания и продолжительные беседы с Хэнком Уильямсом и Бобби Картером, мотивы преступления для них до сих пор оставались непонятными: зачем незнакомый человек так поступил с их дочерью? Я пытался объяснить им, что, по-моему, произошло – точно так же, как команде Уильямса. Перед отъездом из Квонтико я зашел повидаться к Джиму Хорну – он когда-то в числе первых начал работать во вспомогательном следственном отделе и теперь наряду с Джимом Ризом стал в Бюро одним из лучших специалистов по стрессу, связанному с правоохранительной деятельностью. Я спросил его, чем можно помочь родителям жертвы в таком случае. Хорн очень чуткий, отзывчивый человек. Он объяснил: главное, что мне остается – слушать и сочувствовать, так и действовал по собственной интуиции Хэнк Уильяме. Джим предложил мне также рассказать супругам о том, что существуют организации родителей убитых детей и другие группы поддержки, и я передал эту информацию родителям Сюзанны. Супруги Коллинз понравились мне с самого начала, но я тогда и не подозревал, какими ценными и преданными помощниками и консультантами для семей, перенесших подобную трагедию, они вскоре станут. Они сделались для меня по-настоящему родственными душами. Именно благодаря им я взялся за эту работу.

Когда суд удалился на совещание, Джейн Эли подошла к Труди.

– Я сожалею о том, что произошло с вашей дочерью, – сказала она.

До сих пор она так и не признала, что ее сын виновен в преступлении, но это было уже какое-то подобие сочувствия.

– Буду откровенна: мне жаль и вас – как мать, и себя – тоже как мать. Ваш сын причинил двум матерям невыносимые страдания, – ответила Труди.

После шести часов обсуждения суд присяжных, состоящий из десяти женщин и двух мужчин, признал Седли Эли виновным в убийстве первой степени и похищении и изнасиловании несовершеннолетней с отягчающими обстоятельствами. После еще двух дополнительных часов совещания по приговору присяжные приговорили Эли к казни на электрическом стуле. Судья Эксли назначил исполнение приговора на 11 сентября.

Джек и Труди превозносят Хэнка Уильямса – как и я. Он – один из истинных героев нашей системы правосудия. А он придерживается очень высокого мнения о родителях Сюзанны. – Из всех семей жертв насилия, с какими я когда-либо встречался, они были самыми активными на процессе. И по-прежнему помогают нам, став лидерами движения за права жертв.

Никто из них тогда и не подозревал, что теперь, после приговора присяжных и завершения процесса, испытания только начинаются.

Энтузиазм Джека и Труди Коллинз

В октябре 1988 года у Джека разболелся зуб. Он отправился к дантисту, тот после осмотра заявил, что необходимо прочистить корневой канал. Джек согласился, и вскоре процедура была закончена.

Прежде чем отпустить пациента, дантист сказал:

– Потом вам будет больно, и поэтому я выпишу лекарство, которое вы примете, когда закончится действие новокаина.

Через несколько часов действие новокаина полностью закончилось, и боль усилилась. «Это была по-настоящему сильная, острая боль», – вспоминает Джек.

Труди заметила, как он страдает, и напомнила о прописанном доктором лекарстве.

– Я не буду его принимать, – объяснил Джек. – Я хочу в полной мере выстрадать эту боль – ради Сюзанны.

– О чем ты говоришь? – удивилась Труди. Джек объяснил:

– Какой бы сильной ни была эта боль – а я надеюсь, она усилится – я хочу попросить Господа добавить мне боли, а затем вернуться в ту ночь, когда Сюзанну били, мучили и убивали, и отнять у нее эту боль – чтобы хоть немного облегчить ее страдания.

– Джек, прошлого не вернешь, – сказала Труди.

– Это не так, – возразил Джек. – Для Бога нет времени, есть только вечность.

Труди не разделяла убежденности Джека, а для него потребность взять на себя боль Сюзанны стала постоянным выражением преданности дочери.

– Теперь, после смерти Сюзанны, все беды, которые ко мне приходят, – боль, усталость, раздражение, тревога, – все это я предлагаю в обмен на ее страдания. Я просил Бога облегчить последнюю агонию Сюзанны и ужас и взвалить ее страдания на меня, чтобы она поменьше мучилась.

Я спросил Джека, чем для него стали невыразимые страдания Сюзанны, причиненные Седли Эли.

– Сами по себе – ничем, – ответил он, и его глаза наполнились слезами. Даже теперь, одиннадцать лет спустя, говорить об этом было нелегко. – Ни в чем не виновная девушка погибла потому, что оказалась в неподходящем месте в неподходящее время, когда этому чудовищу требовалось излить свою ярость. Но на другом уровне эти страдания имеют другое значение. Они сделали нас более заботливыми и отзывчивыми людьми. Кроме того, они подвигли нас на гражданские и политические действия – борьбу за справедливость для жертв преступлений и их родных. Эти страдания заставили нас помогать другим, кому прежде мы никогда бы не вздумали помогать.