Психологический рисунок личности, или Как разбираться в людях

Пухленькая сензитивочка вроде бы легче в общении. Но истероидка – более активная помощница, вывеска семьи, импресарио. Казалось бы, оптимум – жена-эпилептоидка. Но она при ее законопослушности может не идти на его авантюры, и это камень преткновения в их отношениях. «Для тебя более важны дурацкие предрассудки, безнравственные законы, а не муж-богоборец».

В общем, жутко тяжелы паранойяльные не только для сотрудников, но и для семьи. Конфликты у паранойяльного будут в любом случае. И задача – их минимизировать.

Детьми паранойяльные занимаются мало, в основном дети воспитываются по подражанию. Отец сидит над текстами не разгибаясь, весь в оргработе, и сын включается в это. В промежутках – обсуждение дел, и сын вовлечен в него. Но так, чтобы специально проверять дневники, ходить на родительские собрания и решать с ребенком арифметические примеры – это реже.

Паранойяльный не слишком ограничивает свободу передвижений ребенка и подростка, не опекает его сверх меры, и дети паранойяльного более самостоятельны. Он уравновешивает эпилептоидную или истероидную мать в рвении к ограничениям свободы сексуальной жизни сына и даже дочери. А до этого: пусть ребенок сам учится на собственных ошибках, за одного битого двух небитых дают. В детских конфликтах учит своего давать сдачи, не давать спуска, выстаивать. Может быть, тренирует в боевых искусствах с целью самообороны и для будущих классовых и национальных войн.

В сексе паранойяльный отнюдь не ханжа.

Он, правда, тоже несколько зависим от общепринятой морали, ограничивающей сексуальность, но его рамки шире, и он их старается расширить, в отличие от эпилептоида, который принимает суженные обществом рамки. Он, как гипертим и истероид, обычно приемлет эротическое искусство, склонен к «сексуальным экспериментам». Он способствует реформированию сексуальной морали в духе снятия запретов. Но это сейчас и в противовес сегодняшнему тоталитаризму других паранойяльных. А, например, в начале нашей эры паранойяльные могли проповедовать закрепощение.

Гениально показал противоречивость сексуальных переживаний паранойяльного религиозного подвижника в те далекие времена утонченно-глубинный Анатоль Франс в романе «Таис». Монах Пафнутий (шестой век, сексуально раскрепощенная Александрия) решает спасти, обратить ко Христу знаменитую и богатую куртизанку актрису Таис. Его «молитвами» она обращается к Богу и умирает просветленная. А Пафнутий понял, что, как бы он ни умерщвлял свою плоть, любит ее плотской любовью и проклял Бога за то, что Бог взял ее к себе и отнял у него.

Если рассуждать о системе «мазохизм-садизм», то паранойяльный скорее садист. Он подчиняет сексуального партнера. Это может парадоксальным образом проявляться и в его общественной деятельности: запреты, которые он вносит в общественные установления, имеют садистический характер – он получает наслаждение от того, что насильственно запрещает наслаждаться другим. Во времена сталинского режима запрету подвергались почти все достаточно невинные по сегодняшним меркам сексуальные проявления.

Как и эпилептоид, паранойяльный (мужского пола) склонен к нормальному (не принудительному) вуайеризму. Он хочет видеть обнаженную женщину в очень «откровенных позах». И здесь это может гармонично сочетаться с эксгибиционистскими тенденциями истероидки. Паранойяльный хотел бы расцвеченной сексуальности, но ему некогда ее обустраивать.

Дом

Если у эпилептоида «мой дом – моя крепость», то у паранойяльного его дом – мастерская. А он мастер. И «маргарите» в этой мастерской отводится только метла, для которой и угла-то своего нет, так что «маргарита» может только парить на метле в пятом измерении. И не дай бог кому-нибудь что-нибудь сдвинуть, хотя бы и с благой целью протереть пыль. Гром и молния на голову святотатца!

Паранойяльный муж первым делом устроит себе место для работы, а вынести мусорное ведро ему надо постоянно напоминать. В то время как эпилептоиду не надо говорить о чисто мужской работе: он сразу врежет замок, вторым делом наладит электропроводку.

Паранойяльные часто переезжают на новое место жительства в связи с зигзагообразностью карьеры или для завоевания все большего социального пространства.