Читаем Психология деятельности человека полностью

Рассматривая процесс становления культурного человека, авторы останавливаются на анализе поведения примитивного человека и культурном развитии ребенка.

Рассматривая примитивного человека как индивида (биологический тип), Выготский на основе анализа литературных данных отмечает, что «с одной стороны, примитивный человек превосходит

культурного в целом ряде отношений, с другой стороны, он уступает ему» (Выготский, 1983, с. 75). Он превосходит его в точности и тонкости восприятия среды обитания, в умении его по малейшим следам восстанавливать сложные картины событий, в выносливости, умении ориентироваться на местности и т. д. Восприятие примитивного человека носит ярко выраженный функциональный
характер и связано с его выживанием. В то же время отмечен низкий уровень абстрактных психологических действий. Последнее подтверждается изучением памяти, мышления, числовых операций и речи примитивного человека.

Примитивная память, отмечает Выготский, и очень верна, и очень аффективна одновременно. Примитивный человек обладает выдающейся топографической памятью, т. е. памятью на местность, он способен воспроизвести огромное число признаков местности, описать ее в мельчайших подробностях. Несомненно, что это связано с образом жизни. Точное отражение природы является условием успеха на охоте, в передвижениях, связанных с перекочевками. Нечто подобное мы наблюдаем у современных людей, занимающихся охотой, геологов, рыбаков, т. е. у людей, деятельность которых связана с природой и ее тонким восприятием. Достаточно послушать рассказ охотника, он насыщен конкретными подробностями, связанными и с местностью, и с поведением зверя.

Примитивный человек в своей жизнедеятельности полагается на свою непосредственную память и восприятие, которое часто носит эйдетическую форму. К такому восприятию приспособлен и язык примитивного человека, он содержит массу слов для подробного описания конкретной местности, природных событий и поведения.

«На известной ступени развития человек накапливает достаточный – в данном случае – психологический опыт, достаточные знания законов, по которым работает память, и переходит к использованию этих законов. Не следует представлять себе этот процесс накопления психологического опыта, приводящий к овладению поведением, как процесс сознательного опыта, намеренного накопления знаний, теоретического исследования…

От следопытства примитива, т. е. его умения пользоваться следами как знаками, указывающими и напоминающими целые сложные картины, от использования знака примитивный человек на известной ступени своего развития приходит впервые к созданию искусственного знака.

Этот момент есть поворотный момент в истории развития его памяти» (Выготский, Лурия, 1983, с. 87).

Это положение является в определенном смысле ключевым для наших дальнейших рассуждений, касающихся культурно-исторической психологии Выготского.

Прежде всего, следует отметить, что Выготский анализирует не целостное поведение, которое всегда связано с потребностями человека, а развитие отдельных психических функций. А развитие психических функций всегда связано с жизнедеятельностью человека. Вызывает много вопросов утверждение, что примитивный человек открывает для себя «достаточное знание законов, по которым работает память, и приходит к использованию этих законов». Раскрытие законов требует высокой степени абстракции и развития отвлеченного, абстрактного мышления. Но, по утверждению автора, примитив не обладает абстрактным мышлением. Можно предполагать, что, осознавая это противоречие, Выготский отмечает, что не следует представлять процесс накопления опыта (следовательно, и знания законов) как «процесс сознательного опыта, намеренного накопления знаний, теоретического исследования». Но тогда, что же это за законы, которые не осознаются? Как они накапливаются и фиксируются? Как входят в культуру? Как они используются для овладения поведением? На какой ступени человек переходит к созданию искусственных знаков? Чем обусловлен этот переход? Эту череду вопросов можно было бы продолжать и далее. Но обратимся еще раз к понятию «культурно-исторического развития человека», к исходным понятиям «культура» и «история». Культура (от лат. cultura) – возделывание, воспитание, образование, развитие, почитание) определяется как «исторически определенный уровень развития общества, творческих сил и способностей человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, в их взаимоотношениях, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях» (Большой энциклопедический словарь, 1997, с. 607).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Белое дело в России, 1917–1919 гг.
Белое дело в России, 1917–1919 гг.

Эта книга – самое фундаментальное, информативное и подробное исследование, написанное крупнейшим специалистом по истории Белого движения и Гражданской войны в России. Всё о формировании и развитии политических структур Белого движения – от падения монархии к установлению власти Верховного правителя России адмирала А.В. Колчака и до непоправимых ошибок белых в 1919 г. На основе широкого круга исторических источников доктор исторических наук, профессор В.Ж. Цветков рассматривает Белое движение как важнейший военно-политический элемент «русской Смуты» начала XX столетия. В книге детально анализируются различные модели белой власти, история взаимодействия и конфликтов между разнообразными контрреволюционными и антибольшевистскими движениями в первый период Гражданской войны.

Василий Жанович Цветков

Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Богатырская Русь
Богатырская Русь

Ведомо ли вам, что подлинные русские богатыри ничуть не похожи на те приукрашенные сусальные образы, что предстают в современных «политкорректных» пересказах, – настоящие богатыри рубили поверженных врагов в куски и делали чаши из человеческих черепов, совершали ритуальные самоубийства и хоронили павших по языческому обряду, сражались против полчищ Атиллы и вели род от древнего скифского корня. Это не «христолюбивое воинство», каким пыталась их представить Церковь, а грозные волхвы войны, титаны, оборотни и полубоги, последние герои арийского пантеона, наследники великой языческой эпохи, когда русские люди на равных спорили с богами, держали на богатырских плечах Небо и ни перед кем не преклоняли колен!Эта книга – новый взгляд на богатырское прошлое Руси, сенсационное переосмысление русских былин. Неопровержимое доказательство их языческого происхождения. Разгадка древних кодов и тайных иносказаний.

Лев Рудольфович Прозоров

Учебная и научная литература / Публицистика